На правах рукописи

Тронько Светлана Сергеевна

КОНЦЕПТ TOD В НЕМЕЦКОЯЗЫЧНОЙ КАРТИНЕ МИРА И ЕГО АКТУАЛИЗАЦИЯ В ВОЕННОЙ ПРОЗЕ

Специальность 10.02.04 — германские языки

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

00460

239

Иркутск-2010

004601289

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшег профессионального образования «Алтайская государственная педагогическ академия»

Научный руководитель: кандидат филологических наук, доцент

Савицкий Иван Петрович

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, доцент

Степаненко Валентина Анатольевна

кандидат филологических наук, доцент Калашникова Елена Анатольевна

Ведущая организация: Омский государственный университет

им. Ф.М. Достоевского

Защита состоится «13» мая 2010 года в 13.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.071.01 по защите докторских и кандидатских диссертаций в Иркутском государственном лингвистическом университете по адресу: 664025, г. Иркутск, ул. Ленина, 8, ауд. 31.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Иркутског государственного лингвистического университета.

Автореферат разослан «_/_» апреля 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Н. Н. Казыдуб

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Реферируемая диссертация посвящена комплексному анализу концепта TOD в немецкоязычной картине мира и его актуализации в военной прозе.

Настоящая работа выполнена в русле антропоцентрической и когнитивно-дискурсивной парадигм, позволяющих подойти к исследованию концепта TOD как значимого для человека и судить о языковом явлении по его участию в выполнении языком двух его важнейших функций — когнитивной и коммуникативной.

Современная лингвистика характеризуется повышенным вниманием к изучению и реконструкции концептов культуры, к выявлению и систематизации средств языковой представленности различных концептов. Концепт выступает при этом в качестве базы для выделения совокупности языковых средств, служащих для его актуализации. В науке существует большое количество определений концепта, однако однозначного толкования этот термин так и не нашел. Исследованшо средств актуализации немецкоязычных концептов было посвящено много работ Кемеровской школы концептуальных исследований: концепты внутреннего мира, такие как душа, дух, сердце [Пименова, 1999, 2002, 2003, 2004], эмоции [Пименов, 2002, 2004], ум [Сергеева, 2003, 2005], Россия [Орлова, 2005], мир [Капустина, 2005], время [Точилина, 2005], деньги [Федянина, 2005], мужчина [Зелякова, 2006], кровь [Альмяшова, 2006] и др.

Феномен смерти играет важную роль в культуре многих народов, этому явлению посвящены исследования многих наук (философия, медицина, религия, этика). Смерть подобно другим современным экзистенциальным феноменам нельзя увидеть и пережить так, как натуральные объекты, имеющие определенные характеристики. Культура каждого народа предлагает различные точки зрения на это явление, формирует определенное отношение к нему, рисует свойственный менталитету данного народа образ смерти и ищет собственные пути преодоления страха смерти.

Проблематика смерти интересует также исследователей в области когнитивной лингвистики. На данный момент существует уже ряд лингвистических . абот, посвященных феномену смерти в русском языке [Чудинов, 1979, 1980; 1ихайлова, Николаева, 1988; Чернейко, Хо Сон Тэ, 2001; Кудряшова, 2002; Пашкин, 2002; Осипова 2005 и др.]. Определенные области этого явления изучены акже и в немецком языке: лексическое поле «Aufhören des Lebens» [Weisgerber, 1968], поле «Töten» [Wallace L. Chafe, 1976].

Актуальность рассматриваемой проблематики обусловлена, прежде всего, неослабевающим интересом к изучению многообразных связей языка, мышления и духовной культуры, а также механизмов концептуализации и категоризации ействительности в различных языках. Значимость концепта TOD для носителей немецкого языка и недостаточная разработка вопросов его актуализации в определенном типе институционального дискурса позволяет говорить о необходимости более комплексного исследования парадигматических и синтагматических реализаций данного концепта в немецком языке.

Объектом настоящего исследования является концепт TOD в немецкой языковой картине мира и его актуализация в военной прозе.

л

ч\

Предмет исследования составляют языковые репрезентанты немецкоязычного концепта TOD и особенности их реализации в военном повествовании.

Цель работы заключается в выявлении актуализаторов концепта TOD в системе немецкого языка и в изучении особенностей его реализации в военной прозе.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

1) проанализировать существующие теории, посвященные концептуальным и лингвокультурологическим исследованиям, сформулировать определения понятий «концепт» и «картина мира», адекватные объекту и цели исследования;

2) выявить и описать семный состав значений конвенциональных средств репрезентации немецкого концепта TOD;

3) построить на основе семного анализа поле вербализаторов концепта TOD;

4) описать поле вербализаторов концепта TOD в военной прозе;

5) выявить характеристики концепта TOD на основе анализа произведений о войне;

6) сопоставить поля вербализаторов концепта TOD в языке и его актуализаторов в военном повествовании.

Теоретической основой исследования послужили основополагающие работы представителей когнитивной лингвистики (Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянков, O.K. Ирисханова, З.Д. Попова, И.А. Стернин, В.А. Маслова, О.Н. Селиверстова и др.), теории концепта (Д.С. Лихачев, Ю.С. Степанов, Д.И. Карасик, Г.Г. Слышкин, С.Х. Ляпин, А.П. Бабушкин, P.M. Фрумкина и др.), теории поля в языке (J. Trier, Г.С. Щур, Е.В. Гулыга, Е.И. Шендельс, Ю.Н. Караулов и т.д.). Сложность объекта рассмотрения и его философская значимость предопределили необходимость обращения к работам философского плана, раскрывающим сущность философской категории смерти (И. Кант, Л. Фейербах, Ф. Ницше, М. Heidegger и др.).

Материалом исследования послужили примеры из лексикографических источников и текстов 11 художественных произведений немецкой литературы, повествующих о первой и второй мировых войнах. Картотека, используемая в работе, насчитывает 767 актуализаторов концепта в языке, а также 2068 примеров их употреблений в военной прозе.

В ходе исследования использовались следующие методы-, при сборе материала — метод сплошной выборки; анализ материала осуществлялся на основе комплексной методики описания концептов, включающей дефиниционный анализ, компонентный анализ, дистрибутивный анализ, метод полевого описания, описательный метод, основанный на наблюдении, обобщении, интерпретации и классификации, контекстуальный анализ, анализ количественных данных; пр сопоставлении общеязыкового поля TOD и поля актуализаторов в военно; повествовании — метод сопоставительного анализа.

Научная новизна определяется тем, что концепт TOD впервые выступае объектом комплексного изучения в немецкоязычной картине мира. Впервы предпринимается попытка выявления характеристик концепта TOD в произведения военной тематики, и проводятся ассоциативные связи данного концепта с другими.

Теоретическая значимость заключается в дальнейшей разработке вопросов, связанных с изучением механизмов концептуализации, структурной организации концептов и способов их репрезентации. Диссертационное исследование вносит определенный вклад в разработку проблематики, связанной с восприятием и осмыслением феномена смерти, которая осуществляется посредством обращения к языку. Главный акцент в работе делается на проведении концептуального анализа посредством исследования парадигматических и .синтагматических средств актуализации концепта.

Практическая ценность работы состоит в том, что ее результаты могут быть использованы в преподавании вузовских теоретических курсов по лексикологии, лингвокультурологии, когнитивной лингвистике, когнитивной семантике. Результаты настоящего исследования могут способствовать расширению языковой и культурной компетенции студентов и могут быть использованы при написании курсовых и дипломных работ.

На защиту выносятся следующие положениях

1. Концепт TOD является одним из ключевых концептов немецкоязычной картины мира и представляет собой многослойное образование, в котором отражаются научные, обыденные и религиозные знания, а также суеверия.

2. В парадигматической системе немецкого языка концепт TOD образует лексико-фразеологическое поле с ядерными лексемами der Tod, sterben, der Tote, tot. В структуре поля выделяются 12 автономных субполей, состоящих из микрополей и групп. Самыми многочисленными по составу являются субполя «Естественная смерть» и «Неестественная смерть».

3. В художественных текстах военной тематики концепт TOD образует ассоциативно-семантическое поле, обнаруживающее структуру и семантические связи, подобные общеязыковому полю, но состоящее из 5 субполей. Наибольшее количество репрезентантов представлено в субполе «Неестественная смерть».

4. Интерпретационное поле концепта TOD в военной прозе в отличие от одноименного поля общеязыкового концепта представлено микрополями, ассоциативно связанными с исследуемым концептом, такими как жизнь, страх, спасение, свобода, человек, долг, смысл, привычка и война.

5. Актуализация концепта TOD в военной прозе отличается от его манифестации в языке следующими показателями: количеством репрезентантов, частотностью употребления одной и той же единицы в тексте, наличием меньшего числа эвфемистических замен и способностью конкретизировать элементы ситуации смерти (объект, субъект, причины, следствия, характеристики, эмоции и оценки смерти).

Апробация работы. Материалы и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры германской филологии Алтайской государственной педагогической академии и аспирантских семинарах. По теме диссертации были прочитаны доклады на II и III Международных научно-практических конференциях «Проблемы межкультурной коммуникации в теории языка и лингводидактике» (Барнаул, 2006, 2007). Основные положения и результаты исследования отражены в 7 публикациях, в числе которых 2 публикации в рецензируемых журналах ВАК РФ.

Структура работы определяется ее целями и задачами. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии, списка используемых словарей и источников иллюстративного материала. В работе также содержатся 2 схемы и 2 таблицы.

Во введении определяется общее направление исследования, его объект, предмет, цель, задачи, методы исследования, обосновывается актуальность, указывается научная новизна, теоретическая значимость и практическая ценность работы, формулируются положения, выносимые на защиту.

В первой главе — «Концепт TOD в немецкоязычной картине мира» рассматриваются различные подходы к понятиям «концепт» и «картина мира» в лингвистике, проводится критический анализ работ, посвященных проблематике исследования, выполняется компонентный анализ значений репрезентантов исследуемого концепта, и происходит построение лексико-фразеологического поля концепта.

Во второй главе — «Актуализация концепта TOD в военной прозе» -анализируются контекстуальные реализации репрезентантов концепта TOD, описываются его характеристики, и выстраивается ассоциативно-семантическое поле концепта.

В заключении обобщаются результаты проведенного исследования и намечаются перспективы дальнейшей работы.

ОСНОВНОЕ.СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Концепция исследования основывается на признании антропоцентризма в качестве ведущего принципа современной лингвистики. О связи языка и человека впервые заговорил В. фон Гумбольдт, который понимал язык как особый «мир, лежащий между миром внешних явлений и внутренним миром человека» [Гумбольдт 2001: 304]. Изучение человеческого фактора в языке стало неотъемлемой чертой лингвистических исследований XX — XXI вв. [Бенвенист, 1974; Степанов, 1974; Серебренников, 1988; Кубрякова, 1991, 1995, 1999, 2004; Вежбицкая, 1997; Малинович, 2002, 2003 и др.]. В центре внимания языковедов оказывается человек как носитель языка, представитель той или иной культуры и субъект картины мира, постигающий и познающий мир в концептуальной системе и языке.

Рассмотрение языковых феноменов в тесной связи с человеком, его мышлением и психикой привело к формированию таких категорий как «концепт», «концептуальная картина мира», «языковая картина мира».

Концепт является сложным лингво-психо-социальным явлением, рассматриваемым представителями различных направлений в лингвистике. Вслед за Д.С. Лихачевым, Ю.С. Степановым, А.П. Бабушкиным, под концептом в настоящем исследовании понимается некое представление о фрагменте мира, отмеченное лингвокультурной спецификой, некая идея, «живущая» в сознании как целых народов, отдельных этносов, так и отдельных социальных ipynn и даже конкретных индивидуумов. Концепт обладает сложной структурой и окружен эмоциональным, экспрессивным и оценочным ореолом.

Человек, познавая мир и себя в эхом мире, на своеобразном ментальном уровне оперирует разного рода концептами. Этот уровень именуется концептуальной картиной мира и трактуется как образ мира, являющийся результатом всей духовной активности индивида [Постовалова, 1988, с. 19]. Концептуальная картина мира «присваивается» человеком через языковую картину мира, в которой отражаются не только знания о мире, но и заблуждения относительно этого мира, его оценки, эмоции и фантазии, присущие познающему субъекту. Ценность языковой картины мира состоит в том, что она отражает целостное восприятие мира человеком, а не только его логическое представление о нем, что позволяет исследователям наиболее полно представить наполнение концептов в том или ином языке.

По мнению С.Г. Шафикова, психологическая обоснованность существования того или иного концепта зависит «от степени повседневного антропоцентризма» [Шафиков, 2007, с. 11], от его «присутствия» в обыденной жизни каждого человека. Данное утверждение дает нам основание считать концепт TOD одним из ключевых концептов немецкоязычной картины мира. Его «присутствие» в жизни каждого человека обусловлено характеристикой человеческого бытия. Знаменитый философ XX века М.Хайдеггер полагал, что жизнь «есть бытие-к-смерти» [Heidegger, 1957], именно смерть, по его мнению, делает жизнь жизнью, придает ей ценность и персонифицирует ее.

Несмотря на то, что смерть является ингерентной составной частью жизни человека, его пугает осознание своей смертности, и он сам вырабатывает свои личные способы защиты от ужаса смерти. В современной европейской культуре смерть табуирована, что на языковом уровне приводит к употреблению вторичных номинаций и эвфемистических замен.

Смерть и отношение к ней, как любой социо-культурный феномен, объективированы языком. Для того чтобы выявить сущность того или иного вербально оформленного явления, необходимо провести анализ техники его номинации.

Концепт TOD вербализуется в немецком языке различными номинативными техниками (767 единиц): лексическими, фразеологическими и паремиологическими средствами. Лексемы, представленные первичными и вторичными номинациями, играют первостепенную роль в описании концепта. Однако наиболее глубоко он рефлексируется носителями языка во фразеологизмах и паремиях, поскольку они насыщены оценочностыо и образностью и, следовательно, обладают большей лингвопсихологической фасцинацией.

Источником интерпретации концепта TOD являются словарные значения лексемы der Tod как ключевого слова концепта. Этимологические и толковые словари немецкого языка (Herkunftswörterbuch der deutschen Sprache, Словарь немецкого языка Wahrig, Большой словарь Langenscheidt и др.) представляют следующие лексико-семантические варианты лексемы der Tod: 1. прекращение жизнедеятельности организма; конец жизни; угасание; 2. прекращение существования человека, животного; 3. (поэтич., высок.) живое существо, олицетворяющее смерть; 4. смертная казнь; 5. (перен.) провал дела, прекращение какой-либо деятельности; 6. моровая язва, чума; 7. эмоциональное усиление: очень,

чрезвычайно, в высшей степени; 8. (разг.) опасность, беда; 9. состояние отжившего. Анализ указанных вариантов, а также привлечение данных медицинского и философского словарей позволяют выделить минимальное содержательное ядро концепта TOD: прекращение жизнедеятельности организма, переход из состояния бытия в состояние небытия.

На лексическом уровне (412 единиц) концепт TOD представлен группой первичных номинаций: der Tod, sterben, der Tote, tot, tödlich, versterben, abieben, aussterben, der Mord, ermorden, der Mörder, der Friedhof, das Grab, der Sarg, begraben и т.д Стремление к «экономии» языковых средств и «завуалированию» негативных явлений привело к появлению вторичных номинаций: das Ende, das Hinscheiden, der Heimgang, der Hintritt, der Hingang, entschlafen, abfahren, hinfahren, ausatmen, erbleichen, entschlummern, abkratzen, erblassen и т.д.

Важную роль в объективации исследуемого концепта играют также сверхсловные номинанты (355) — фразеологизмы, пословицы и поговорки, которые наиболее рельефно демонстрируют самобытность и оригинальность языкового мышления того или иного лингвокультурного сообщества. Такие фразеологические образования, как Gott hat ihn zu sich abberufen, der Teufel hat seine Seele bekommen, zu Jesus kommen, seinen Frieden mit Gott machen, bei Petrus anklopfen, den letzten Weg gehen, mit Tode abgehen, von der Bühne des Lebens abtreten и другие, истолковываются как обычные языковые метафоры, эвфемистические замены, вызванные табуированием прямых обозначений смерти и умирания, однако сам характер подобных номинаций подчеркивает прямую связь с культурой, верованиями народа и содержит оценку фрагмента объективируемого в языке мира.

Лексикографический анализ языковых средств, вербализующих концепт TOD, позволяет говорить о номинативной плотности концепта, что, в свою очередь, свидетельствует о значимости этого концепта в немецкоязычной картине мира.

Вслед за P.M. Фрумкиной, В.А. Масловой, З.Д. Поповой и И.А. Стерниным, мы предлагаем в качестве методики описания структуры концепта TOD построение его лексико-фразеологического поля (далее ЛФП). В качестве дополнительного критерия для построения ЛФП выбран компонентный анализ семем каждой единицы поля. В результате анализа были выявлены следующие семы:

1. процессуальные семы, отражающие следующие признаки: «состояние» -162 (die Agonie, sterben, im Verscheiden liegen, im Sterben liegen)-, «физические действия» — 92 (прежде всего глаголы, каузирующие насильственную смерть: töten, ■ erwürgen, erstechen, totprügeln)-,

2. субстанциональные семы, отражающие следующие признаки: а) функциональные:

— объект: «объект смерти» — 208, данная сема является интегральной в лексемах: der Tote, der Verstorbene, der Gefallene, der Sterbende и дифференциальной в лексемах: der Leichnam, die Leiche, das Gebein (книж.) (тело умершего); die Witwe (жена умершего); die Totenmesse, die Bestattungsfeier, die Gedenkfeier (просьба об упокоении для умершего); «объект действия» — 9, данная сема интегральна в лексемах: der Getötete, der Ermordete, der Erschlagene и дифференциальна в лексемах: der Gefallene (на войне), der Erschlachtete (убитое животное);

— «субъект действия» — 44, der Totschläger, der Totengräber, der Prosektor, der Mörder, der Bestatter,

— «место» — 24, {das Leichenhaus — место для хранения трупа, морг; der Sarg -место, куда кладут тело; das Grab — место захоронения; das Paradies, die Hölle — место, где может пребывать душа умерших);

— «время» (относительно момента смерти), здесь выделяется сема «предсмертный» — 33, например, die Agonie (предсмертное состояние организма), in den letzten Zügen liegen (разг.), mit einem Bein im Grabe stehen (находиться при смерти); сема «после смерти» — 102, например, die Witwe (женщина, не вступившая в новый брак после смерти мужа), im Grabe ruhen (пребывание после смерти); сема «момент смерти» — 5, (die Sterbeminute, die Sterbestunde)’,

— «способ действия» — 61, (можно эксплицировать с помощью придаточного предложения: sterben, wenn man Hunger hat — verhungern; предложно-падежного сочетания «bei, in, an, mit, durch + sterben, töten»: durch Versinken im Wasser sterben — ertrinken)’,

— «инструмент, средство» — 41, (убить колющим, заостренным орудием -erstechen, erdolchen; казнить на виселице — erhängen-, лишить головы -köpfen, enthaupten)’,

— «цель» — 41, (лишение жизни с целью наказания — hinrichten-, ритуальное убийство — die Menschenopfer, с целью избавления от страданий — die Euthanasie, der Gnadentod). Сюда относится также лексика, маркированная признаком «ритуальные действия», выполняемые с целью соблюдения ритуальных обрядов — 61 {begraben, beerdigen, die Gedenkfeier)-,

— «причина гибели» — 109, например, ermorden, köpfen, erhängen, erschlagen, ertrinken.

б) квалификативные:

— «тело, часть тела» — 43, например, der Leichnam, die Leiche, das Totengerippe, der Totenkopf, die Totenmaske-,

— сема, указывающая на возраст участников ситуации — 15, например, die Todgeburt, totgeboren, die Waise, das Waisenkind’,

— «животное» — 39, например, erschlachtet, das Aas, der Kadaver, entzückt sein, modern-,

— «родственник» — 27, например, der Vatermord, der Frauenmörder, die Waise, die Witwe, ihm ist der Vater gestorben.

в) квантитативные — 11, могут быть представлены в словарях со значением «количество», «массовый», «много, множество», например, der Massenmord, der Sterbet (швейц.), das Massensterben, die Sterbeziffer, sterben wie die Fliegen.

Значения лексических единиц поля TOD могут включать также следующие

семы:

— ментальная сфера «память» — 11, например, die Totenfeier, die Totenehrung, gedenken-, «религиозные представления» — 19, например, das Paradies, die Hölle, im Himmel sein, bei Petrus anklopfen’,

— «сфера речевой деятельности» — 19, например, der Nekrolog, die Trauerrede, die Sterbesakramente, die Bestattungsfeier-,

— сфера эмоций «скорбь» — 7, например, die Tragödie, die Trauer, der Verlust, wehklagen, das Requiem-,

— «движение, перемещение» — 9, например, der Leichenwagen, in die letzte Reise begleiten-,

— «символы, атрибуты» — 10, das Sterbebett, die Sterbekerze, der Sterbeablaß, die Trauerkleidung-,

— «расходы» — 9, (die Bestattungskosten, das Sterbegeld, die Sterbekasse).

3. аксиологические семы:

— отделение души от тела — 5 (j’-s Geist ging in Gott auf, seine Seele aushauchen, seinen Geist aufgeben)-,

— путь, «уход», переход в другую стихию — 33 (ums Leben kommen, den letzen Weg gehen, mit Tode abgehen, von der Bühne des Lebens abtreten)-,

— конец жизни, исчерпанность доли, отпущенного человеку срока — 7 (j-d wurde von seinen Leiden erlöst (эвф.), jmds Tage sind gezählt, jmds Zeit ist gekommen, jmds letztes Stündlein hat geschlagen, jmds Uhr ist abgelaufen);

— сон, покой — 17 (die ewige Ruhe finden (высок.,эвф.), Der Schlaf ist das Bild des Todes)-,

— живое существо (мужчина) — 27 (der Sensenmann, der Knochenmann, Fremd Hein), здесь можно отметить признаки: существование во времени — 5 (Der Tod ist gewiss, doch ungewiss die Stunde; Der Tod hält keinen Kalender)’, движение — 4 {Der Tod kommt stets zu ungelegener Zeit; Der Tod kommt ungeladen)-, под держание существования, питание — 1 {Der Tod macht alles gleich, er frisst arm und reich)’, ментальные действия — 2 {Der Tod hat noch keinen vergessen)-,

— непобедимая, уравнивающая, разрушающая сила — 12 {Gegen den Tod ist kein Kraut gewachsen; Der Tod lauert überall, er kommt zu Fest und Ball; Im Sterben sind wir alle Meister und alle Lehrjungeri).

С учетом данных компонентного анализа ЛФП концепта TOD в языке имеет следующую структуру. Ядро поля представлено лексемами der Tod, sterben, der Tote, tot.

Лексика ядра имеет большой ряд нейтральных и стилистически маркированных синонимов. Нейтральные единицы совпадают по своему значению с лексикой ядра и принадлежат к околоядериой зоне поля. Так, лексема der Tod обнаруживает в словарях 4 нейтральных синонима: Ableben, Ende, Lebensende, Sterben. Глагол sterben представлен 3 синонимами: abieben, versterben, eingehen. Лексема der Tote имеет 1 нейтральный синоним der Verstorbene.

Зона ближней периферии представлена в зависимости от наличия в значении единицы семы ‘причины смерти’ субполями «Естественная смерть» и «Неестественная смерть». Субполе «Естественная смерть» образовано по семе ‘отсутствие внешних причин смерти’ микрополями «Умирание», «Предсмертное состояние», «Подготовка к смерти» и «Обстоятельства перед смертью».

Микрополе «Умирание» включает в себя ряд стилистических синонимов (134 единицы) ядерных лексем поля: (высок.) hinscheiden, dahingehen, seine Tage beschließen; (разг.) sich davon machen, dran glauben müssen, sein Sterbchen machen; (поэт.) davongehen, erblassen, die Welt verlassen; (груб.) drauf gehen, krepieren, abfahren, abkratzen и т. д. Наличие дифференциальных сем ‘темпоральный’ и ‘локальный’ дает основание для выделения в данном микрополе групп «Время смерти» (5 единиц): das Sterbedatum, der Sterbetag, die Sterbestunde и «Место смерти» (6 единиц): das Sterbezimmer, das Sterbelager, das Sterbebett. Микрополя «Обстоятельства перед смертью» (die Sterbesakramente, die Todesfurcht, das Todeszeichen) и «Подготовка к смерти» (sein Testament machen) представлены 21 и 11 единицами соответственно. Дифференциальными семами для единиц, образующих микрополе «Предсмертное состояние» (22 единицы), являются сема ‘физиологическое состояние’ и темпоральная сема ‘предсмертный’: der Todeskandidat, der Anwärter des Todes, im Sterben liegen, es geht mit jm zu Ende.

Выделение субполя «Неестественная смерть» возможно на основании присутствия в ряде языковых единиц компонента ‘наличие внешних причин смерти’. Наличие сем ‘насилие’, ‘убить’ позволяет выделить здесь микрополе «Насильственная смерть», где различаются группы «Убийство» (104 единицы): töten, ermorden, ums Leben bringen, umbringen, j-m den Garaus machen, при совпадении субъекта и объекта убийства «Самоубийство» (18 единиц): Selbstmord begehen, sich das Leben nehmen, sich erschießen. Отсутствие в семНом составе языковых единиц каузирующего компонента ‘насилие’ дает основание для выделения микрополя «Смерть при особых обстоятельствах»: группы «Гибель на войне» (18 единиц): im Krieg bleiben,im Kampfe fallen, sich von der Verpflegung abmelden, «Смерть в результате несчастного случая» (53 единицы): ertrinken, sein Grab in den Wellen finden, der Weißtod, sich den Hals brechen.

При наличии компонентов ‘статический’ можно выделить субполе «Пребывание в состоянии смерти» (47 единиц): im Grabe ruhen, es nicht mehr lange tun, в котором выделяется группа «Загробное существование» (14 единиц): im Himmel sein.

Лексема der Tote включает группы «Тело умершего» (44 единицы): toter Körper, der Leichnam, eine Leiche verbrennen и «Родственники умершего» (9 единиц): eine Witwe werden, eine Waise sein.

В зоне ближней периферии находятся также единицы, образующие субполе «Посмертные обряды» с его микрополями «Похоронные обряды» (61 единица): beerdigen, die Totenmesse, die Trauerfeier, j-n zur letzten Ruhe betten и «Поминальные обряды» (20 единиц): gedenken, die Gedenkfeier, der Leichenschmaus (разг).

Зону дальней периферии образуют . фразеологические единицы с эмоционально-оценочными коннотациями (71 единица). Здесь были выделены следующие субполя: «Смерть как разлучение души с телом» (J-s Geist ging in Gott auf, seine Seele aushauchen, seinen Geist aufgeben, Gott hat seine Seele abberufen, der Teufel hat seine Seele bekommen) (9 единиц), «Смерть как путь, переход в другую стихию» (zu Jesus kommen, den letzen Weg gehen, mit Tode abgehen, in den Himmel gehen (высок.), seinen Frieden mit Gott machen, bei Petrus anklopfen (разг), seine letzte

Reise antreten, den Weg alles Irdischen gehen, den Weg alles Fleisches gehen) (высок.)) (42 единицы), «Смерть как вечный покой» (zum ewigen Frieden eingehen (высок., эвф.), die ewige Ruhe finden (высок., эвф.), in Frieden hinübergehen (эвф.), ins ewige Leben eingehen (высок.,эвф.)) (9 единиц) и «Смерть как конец жизни, отпущенного человеку срока» (j-d wurde von seinen Leiden erlöst (эвф.), jmds Tage sind gezählt, jmds Zeit ist gekommen, jmds letztes Stündlein hat geschlagen, jmds Uhr ist abgelaufen) (11 единиц).

Здесь представляется возможным выделение также статических и динамических моделей смерти. Например, sich in die Erde legen (высок.), für immer davongehen (высок., эвф.), in Frieden hinübergehen (высок.), zu Staub werden (высок.) описывают динамику процесса смерти; unter der Erde liegen (разг.), sich den Rasen von unten ansehen (разг.) содержат в себе представление о смерти как о пребывании в определенном состоянии, нахождении в каком-либо месте.

Зона крайней периферии представлена деривационными номинантами, содержащими компоненты: tot-, sterbens-, tod-, Tod-, Toten-, а также устойчивыми сочетаниями, содержащими существительное Tod. По характеру значения данные образования (40 единиц) позволяют выявить такой когнитивный слой концепта TOD как «сильная сущность». Например, zu Tode betrübt (глубоко опечаленный), j-n auf den Tod nicht leiden/stehen können (не терпеть, не любить кого-либо), sich zu Tode schämen (умереть от стыда), die Todfeindschaft (смертельная вражда), die Totenstille (мертвая тишина), sterbensunglücklich (очень несчастный), sich totärgern (ужасно сердиться), todernst (архисерьезный). Большинство единиц этой группы имеет стилистическую помету «разг.».

Интерпретационное поле концепта TOD образуется пословицами и поговорками (61 единица), содержащими оценки и трактовки, мнения и суждения, выстраиваемые на базе концепта, которые имеют хождение в обществе немецких культуроносителей [Попова, Стернин, 2002, с. 129]. Здесь возможно выделение субполей: «Смерть — живое существо» (Der Tod kommt stets zu ungelegener Zeit; Der Tod kommt ungeladen; Der Tod macht alles gleich, er frisst arm und reich; Der Tod hat noch keinen vergessen), «Смерть — безжалостная сила» {Der Tod ist keiner Münze feil; Gegen den Tod ist kein Kraut gewachsen; Der Tod lauert überall, er kommt zu Fest und Ball; Im Sterben sind wir alle Meister und alle Lehrjungen), «Смерть — вечный сон» (Der Schlaf ist das Bild des Todes), «Нравственно-этическая оценка смерти» (wie gelebt, so gestorben-, Was der Mensch ist wird offenbar, wenn es ans Sterben geht; Zum Leben zu wenig, zum Sterben zu viel; Umsonst ist nur der Tod-, Nicht gestorben, nur vorausgegangen; Geniesse das Leben beständig, du bist länger tot als lebendig).

В целом, анализ репрезентантов концепта TOD в немецкоязычной картине мира выявил, что данный концепт является многослойным образованием, в котором отражаются научные, обыденные и религиозные знания, а также суеверия. Структура ЛФП концепта TOD представлена в Схеме 1.

Схема 1. Структура поля репрезентантов концепта TOD в немецком языке

Исследование концепта TOD не могло быть полным без погружения его в ситуацию реальной действительности, где он функционирует как один из ключевых. Этим объясняется избранный для анализа тип повествования — произведения военной тематики. Именно в ситуации войны человек повсюду сталкивается со смертью и вступает в конфронтацию с ней, вырабатывает свои механизмы противодействия ей, не свойственные человеку, живущему в мирном обществе.

Текст рассматривается в исследовании не просто как набор языковых единиц, но и как определенная совокупность коммуникативных свойств, позволяющих говорить о тексте как порождении дискурса. При этом дискурс, по мнению Е.С. Кубряковой, может быть определен как такая форма использования языка в реальном времени, которая отражает тип социальной активности человека, конструирует определенный образ мира с помощью его детального языкового описания и является частью процесса коммуникации между людьми [Кубрякова, 2004, с. 525].

В художественном тексте концепт обнаруживает различные «смысловые наращения» [Попова, Стернин, 2002, с. 135] и ассоциативные связи, которые нельзя выявить при анализе парадигматических средств репрезентации концепта. Исследование контекстуальных функций языковых единиц и изучение возможных вербализаций концепта, учитывающих коммуникативные и дискурсивные факторы, позволяет говорить о ассоциативно-семантическом поле (далее АСП) концепта в тексте. АСП выступает объектом научной абстракции, представляющим собой многомерную систему актуализаторов концепта в художественном тексте и позволяющим реконструировать фрагмент художественной картины мира.

Концепт TOD вербализуется в исследуемых произведениях военной тематики общим объемом 4388 страниц 142 лексическими единицами и 111 сверхсловными образованиями в 2068 употреблениях, что свидетельствует о клишированности средств, используемых для именования явления смерти в ситуации войны. АСП концепта TOD в военном повествовании представлено, прежде всего, первичными номинациями (der Tod, sterben, töten, der Tote, ermorden, begraben и т.д.), в отличие от присутствия большого количества вторичных номинаций в ЛФП. Это позволяет сделать вывод об отсутствии стремления к эвфемизации при именовании смерти на войне.

Ядро концепта представлено лексемами der Tod, sterben, der Tote, tot. Околоядерная зона образована синонимами. лексем ядра: das Ende, das Sterben, abieben, versterben, aussterben, verstorben и др. (6 лексем и 4 сверхсловных образования). Лексика ядра и околоядерной зоны употреблена в 1061 контекстном окружении. При этом лексема der Tod и ее синонимы встречаются в 643 употреблениях, sterben и синонимы — в 171, der Tote и синонимы — в 172, а синонимичное им атрибутивное сочетание tot + сущ. и его синонимы — в 75 употреблениях.

Зона ближней периферии представлена (при наличии в единицах указания на причины смерти) субполями «Естественная смерть» и «Неестественная смерть». Субполе «Естественная смерть» образовано по семе ‘отсутствие внешних причин смерти’. В нем можно выделить в зависимости от сем ‘время’ и ‘физическое состояние’ микрополя «Подготовка к смерти» (4 лексемы и 3 сверхсловных

обозначения в 10 употреблениях), «Предсмертное состояние» (12 лексем и 15 сверхсловных образований в 62 употреблениях) и «Смерть как результат» (12 лексем и 13 сверхсловных образований в 51 употреблении). Наличие сем ‘время’ и ‘место’ позволяет дифференцировать в последнем микрополе группы «Время смерти» и «Место смерти». Субполе «Неестественная смерть» выделяется по семе ‘наличие внешних причин смерти’. Присутствие в единицах компонента ‘насилие’ способствует выделению в нем микрополя «Насильственная смерть», которое образовано при различии субъекта и объекта действия группой «Убийство» (30 лексем и 26 сверхсловных образований в 318 употреблениях) и при совпадении в одном лице субъекта и объекта группой «Самоубийство» (9 лексем и 7 сверхсловных образований в 34 употреблениях). Отсутствие в единицах компонента ‘насилие’ позволяет говорить о микрополе «Смерть при особых обстоятельствах» (7 лексем и 8 сверхсловных образований в 48 употреблениях). Наличие у репрезентантов компонентов ‘физическое состояние’ и ‘статический’ позволяет образовать субполе «Пребывание в состоянии смерти» (4 лексемы и 22 сверхсловных образования в 206 употреблениях), в котором выделяется группа «Загробное существование». Языковые единицы, содержащие в своем толковании семы ‘после смерти’ и ‘обряд’, формируют субполе «Посмертные обряды» (25 лексем и 6 сверхсловных образований в 91 употреблении). Оно включает в себя микрополя «Похоронные обряды» и «Почитание умершего». К ядерной лексеме der Tote примыкают в зоне ближней периферии группы «Тело умершего» (6 лексем и 2 сверхсловных образования в 96 употреблениях) и «Родственники умершего» (4 лексемы в 12 употреблениях). В группе «Тело умершего» выделяется микрогруппа «Части тела».

В зоне крайней периферии находятся единицы, содержащие сему ‘высшая степень проявления чего-либо’ (18 лексем и 9 сверхсловных образований в 79 употреблениях).

Интерпретационное поле концепта создают единицы, которые не содержат сем, имеющих отношение к имени поля, но которые благодаря контекстному сближению ассоциативно, образно и символически связаны с акгуализаторами общеязыкового поля [Попова, Стернин, 2002]. Изучение контекстов употребления единиц поля TOD в военных произведениях позволяет установить, что смысловое пространство вербализаторов исследуемого концепта задается также такими смысловыми доминантами указанных текстов как жизнь, война, страх, нужда, спасение, свобода, долг и т.д. (426 употреблений).

Таким образом, анализ репрезентантов концепта TOD в исследуемых текстах позволяет говорить о количественных и качественных расхождениях между набором средств, существующих в языке (767 единиц), и средств, употребляемых в художественной речи (253 единицы). Однако количество употреблений единиц, обнаруженных в военных произведениях (2068 употреблений при общем объеме текстов 4388 страниц), свидетельствует о значимости концепта и необходимости анализа синтагматических реализаций вербализаторов поля, актуализирующих смыслы концепта и формирующих его ассоциативно-семантическое поле (Схема 2.).

Схема 2. Структура поля репрезентантов концепта TOD в военной прозе

Ключевая лексема der Tod и лексема das Sterben часто рассматриваются как синонимы. Однако, по мнению Моники Шварц-Фризель, смерть (der Tod), интерпретируемая как момент перехода, как момент вступления в состояние небытия, являет собой умирание (das Sterben). Таким образом, умирание (das Sterben) — это процесс перехода из состояния «живой» в состояние «неживой», временно ограниченный процесс, а смерть (der Tod) — это и процесс, и неограниченное во времени состояние, [Schwarz-Friesel, 2007, S. 252-253]. Г. Гофе также подчеркивает разграничение процесса умирания и самой смерти: …da haben wir viele Lieder von Sterben und Tod gesungen… (Hofe. Roter Schnee, S. 394). В диссертационной работе данные лексемы рассматриваются как синонимы, поскольку объединены единым инвариантным значением.

Синтагматические реализации лексем ядра и околоядерной зоны позволяют конкретизировать объект смерти, ее характеристики, оценки и следствия. Объект смерти эксплицируется атрибутивными словосочетаниями с лексемой der Tod (der Tod des Bruders, ihrer Liebsten, ungezählter Kameraden, Lenins Tod), предикатными структурами сущ. + sterben (abieben, abkratzen, versterben, krepieren и т.д.) и cyuf. + tot, verstorben sein, а также атрибутивным сочетанием tot, verstorben + сущ. (der tote Mann, ihr toter Freund, seine verstorbene Frau).

Атрибутивные, объектные и предикатные сочетания с ядерными лексемами и их синонимами обнаруживают следующие характеристики смерти: количественные (über tausend Tote, der vielgestaltige Tod, viele Tote и т.д.); антропоморфные: Der Tod im Lager war dein Geselle. Der Tod vor dem Zaun ist dein Freund! (Apitz. Nackt unter Wölfen, S. 231); качественные: die Bitterkeit des Todes, die Ruhe des Todes, der sichere Tod и др.; локальные: die Nähe des Todes, der Tod war weit weg и др.; темпоральные: …,dass sein Tod erst so kurze Zeit zurücklas (Hofe. Roter Schnee, S. 519); аудио-визуальные: das Dunkel des Todes, die Lichtpause des Todes, …er hörte den Tod heranrauschen… и др.; контейнерные: tief in den Tod и др.; зооморфные: Der Tod war noch immer da, die breiten gewaltigen Flüsel deckten das Haus… (Seghers. Die Toten bleiben jung, S. 458); вкусовые: das Sterben ist süß. Количественные и антропоморфные характеристики превалируют над остальными, что подтверждает мысль о персонификации смерти и ее массовости, инперсональности на войне.

Смерть на войне может выступать объектом желания, поиска, достижения (den Tod suchen, finden, wollen, begehren, wünschen), объектом мыслительных действий (an den Tod denken, den Tod vergessen, an den Tod glauben) и эмоциональных отношений (den Tod fürchten, verachten, hassen, Angst vor dem Tod haben). Смерть кого-либо, с одной стороны, влечет за собой изменения в поведении и образе жизни человека, боль, горе, безразличие по отношению к другим и себе, отчаяние и неприятие мысли о потере близких. С другой стороны, смерть на войне «закаляет» людей, делает их суровыми и беспощадным, а также «избавляет» от трудностей, вызванных условиями существования во время войны.

Объектное сочетание типа sterben für j-n, etw. и его синонимы дают представление о смысле смерти и позволяют судить о ней как о подвиге: Erwin

war für die Seinen gestorben, für die er gekämpft hatte (Seghers. Die Toten bleiben jung, S. 17).

В произведениях военной тематики ядерная лексема der Tote и ее синонимы представлены в нескольких значениях: умерший как конкретное лицо, умерший как обобщающая номинация и тело умершего. В зависимости от конкретной ситуаций умершего могут почитать и ненавидеть, о нем могут говорить, помнить и не замечать, игнорировать. Для ситуации войны релевантны следующие чувства и отношения: Trauer, Zärtlichkeit, Treue, Eckel. Последнее из них (отвращение) вызвано постоянным присутствием мертвых тел на поле боя. Поскольку смерть -это прекращение всех жизненно важных функций организма, то умершие, соответственно, характеризуются отсутствием чувственных, эмоциональных и витальных проявлений. Они не имеют социальных и профессиональных различий, т.к. смерть уравнивает всех.

Контекстуальные окружения единиц, находящихся в субполе «Естественная смерть», конкретизируют причины смерти (an der Grippe, an Tuberkulose, an kaputten Nieren, an Krampfadern sterben), а также ее темпоральные и локальные обстоятельства (der Todestag, die Todesstunde, die Sterbeminute, das Sterbezimmer, das Totenbett).

Субполе «Неестественная смерть» представлено единицами, конкретизирующими не только объект, но и субъект смерти (отдельные лица, военачальники, руководители), а также причины смерти (im Krieg fallen, das Opfer eines Unglücksfalls sein, vergiften, ersticken и др.). Группы «Убийство» и «Самоубийство» содержат контексты, описывающие способы умерщвления (töten, totschlagen, erstechen, mit einem elektrischen Strom oder mit einer Gasleitung töten и др.). При этом подчеркивается, что люди, несущие смерть на войне, являются специалистами в своем деле, обученными различным способам убивать: Wir sind eine Truppe von Spezialisten . Im Töten und Zerstören (Thürk Die Stunde der toten Augen, S. 13). Они делают это, спасая себя и своих близких, не находя выхода из сложившегося положения — убей, иначе будешь убит. Следовательно, субполе «Неестественная смерть» является самым многочисленным по составу, что обусловлено тематикой войны, где главная цель — противодействие и уничтожение противника.

Контекстуальное окружение единиц субполя «Посмертные обряды» характеризует непосредственные составляющие обрядов (действия, субъекты обрядовых действий, атрибуты обрядов, связанные с умершими и живыми) и эмоции, сопровождающие их (скорбь, печаль, гордость, ирония), а также выявить отношение к умершему. При описании единиц группы «Тело умершего» авторы часто употребляют метафорические образы: das Leichenfeld, der Haufen Toter, die Leichenstapel, der Brei aus Blut und Schnee und Fetzen und Fleisch. Это свидетельствует о том, что смерть является обыденным явлением на войне, привычкой, поэтом мертвые тела не привлекают внимание живых, либо вызывают у них неприятие и отвращение. На войне редко думают о семьях погибших товарищей, чем объясняется немногочисленность употреблений единиц «Родственники умершего».

Единицы крайней периферии поля представлены в тексте как интенсификаторы при выражении эмоций и состояний, являясь первым компонентом композитов: die Todfeinde, die Todesangst, todunglücklich, grabeskalt, sterbenslangweilig, todesmutig, а также выраженные с помощью словосочетаний: auf den Tod erschrocken sein, zu Tod ärgern. Элементы данного поля позволяют также рассматривать смерть как мерило человеческих ценностей, таких как верность, любовь, что обычно употребляется в клятвах и обещаниях (schwören, treu bis in den Tod zu sein; bis dass der Tod euch scheidet). Данные единицы, не являясь непосредственными вербализаторами концепта TOD, дают представление о смерти как сильной сущности.

Синтагматические реализации актуализаторов концепта TOD позволяют выделить в интерпретационном поле концепта следующие «ассоциативные параллели» [Карпенко, 2000, с. 26]: TOD — LEBEN; TOD — KRIEG; TOD — ANGST; TOD — FREIHEIT; TOD — SINN; TOD — RETTUNG; TOD — GEWOHNHEIT; TOD -PFLICHT; TOD — MENSCH. Наибольшее количество употреблений (108) представлено в микрополе TOD — LEBEN, что соотносится с экзистенциальной сопряженностью этих двух концептов, невозможностью их существования друг без друга. Лейтмотивом всех произведений о войне выступает мысль о том, что война -это грань между жизнью и смертью, это сама смерть. Она вызывает страх, ощущается солдатами как бессмысленная, хотя руководящие чины оправдывают ее смысл долгом перед отечеством. Являясь привычным явлением на войне, смерть становится освобождением для солдат, спасением от страшной «жизни» и бессмысленности своего существования.

В целом, эмпирический материал показал, что актуализация концепта TOD в языке и в военной прозе обнаруживает расхождения по следующим показателям: количество репрезентантов, (767 единиц в языке и 253 единицы в тексте), частотность употребления средств в тексте (от 1 до 643 употреблений одной и той же единицы), наличие эвфемистических замен (9 эвфемизмов в военной прозе и 83 эвфемизма в лексикографических источниках) и способность конкретизировать элементы ситуации смерти. Редкие случаи эвфемистических замен в тексте подтверждают мысль о том, что на войне люди называют вещи и явления своими именами, не прибегая к поиску других языковых средств. Реализация средств в военном тексте выявила противоестественное отношение человека к смерти: с одной стороны, смерть становится обыденным явлением, не затрагивающим сердца живых людей, с другой стороны, она воспринимается пафосно как творящая благо и дарующая свободу от жалкого существования, порожденного войной.

Таким образом, выполненное в рамках антропоцентрического и когнитивно-дискурсивного направлений диссертационное исследование позволило смоделировать структуру концепта TOD, в субполях которой отражены научные, обыденные и религиозные знания, а также суеверия. Перспектива дальнейшего исследования заключается в изучении актуализации концепта TOD в других типах институционального дискурса или в идиостиле отдельных авторов.

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих публикациях:

1. Тронько, С.С. Конвенциональные средства репрезентации концепта «TOD» в современном немецком языке [Текст] / С.С. Тронько // Вестник Челябинского государственного педагогического университета: Научный журнал. — 2007. — №6. — С. 279 — 288 (0,6 п.л.).

2. Тронько, С.С. Построение поля репрезентантов концепта TOD в современном немецком языке [Текст] / С.С. Тронько // Мир науки, культуры, образования: Научный журнал. — №5 (17). — 2009. — С. 38 — 42 (0,8 пл.).

3. Тронько, С.С. Устойчивые словесные комплексы как средство выражения концепта «конец жизни» в современном немецком языке [Текст] / С.С. Тронько // Язык и мировая культура: взгляд молодых исследователей. Материалы V Региональной научно-практической конференции-конкурса. — Томск, 2005. — С. 118-120 (0,2 п.л.).

4. Тронько, С.С. Народные представления о смерти в зеркале немецкоязычных пословиц и поговорок [Текст] / С.С. Тронько // Материалы I научной конференции сотрудников и слушателей Центра повышения квалификации по филологии и лингвострановедению. С.-Петербург. 13 декабря 2005г. — СПб, 2006.-С. 57-59 (0,2 п.л.).

5. Тронько, С.С. Словарные значения лексемы der Tod как источника интерпретации концепта TOD в немецком языке [Текст] / С.С. Тронько // Проблемы межкультурной коммуникации в теории языка и лингводидактике: материалы II Международной научно-практической конференции (Барнаул, 5 -6 октября 2006г.). В 2 частях. — Барнаул, 2006. — Ч. 1. — С. 294 — 296 (0,25 пл.).

6. Тронько, С.С. Поле вербализаторов концепта TOD в современном немецком языке [Текст] / С.С. Тронько // Проблемы межкультурной коммуникации в теории языка и лингводидактике: материалы III Международной научно-практической конференции, посвященной 55-летию ЛИИН БГПУ. — Барнаул, 2008. -С. 349 -350 (0,2 п.л.).

7. Тронько, С.С. Фрагмент ассоциативно-семантического поля немецкоязычного концепта TOD [Текст] / С.С. Тронько // Язык: Мультидисциплинарность научного знания: Научный альманах. — Барнаул, 2009. — С. 161-168 (0,6 п.л.).

Подписано к печати 06.04.2010. Бумага офсетная. Формат 60×84 1/16 Усл.печ.л Уч.-изд.л. Тираж 100 экз. Заказ № 37 Отпечатано с готового оригинал макета на RISO в Мини-типографии «Листок» (МП Суворова О. А.) Лицензия ПЛД №40-55 от 30 октября 1998г. Иркутск, ул. Сухэ-Батора, 18 офис 333, тел.: (3952) 24-34-17

Оглавление научной работыавтор диссертации — кандидата филологических наук Тронько, Светлана Сергеевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. Концепт TOD в немецкоязычной картине мира.

1.1. Понятийная онтология концепта TOD.

1.2. Концепт и языковая картина мира и роль языка в их формировании и описании.

1.2.1. Антропоцентрическая парадигма в современном языкознании.

1.2.2. Понятие «концепт» в современной лингвистике.

1.2.3. Термины «картина мира» и «языковая картина мира» в лингвистических исследованиях.

1.2.4. Методика описания концепта TOD.

1.3. Поле вербализаторов концепта TOD в современном немецком языке.

1.3.1. Словарные значения лексемы der Tod как источник интерпретации концепта TOD.

1.3.2. Средства репрезентации концепта TOD в современном немецком языке.

1.3.3. Семный состав значений репрезентантов концепта TOD.

1.3.4. Поле вербализаторов концепта TOD в немецком языке.

Выводы по главе 1.

ГЛАВА 2. Актуализация концепта TOD в военной прозе.

2.1. Поле вербализаторов концепта TOD в военной прозе.

2.2. Ядро и околоядерная зона поля вербализаторов концепта TOD.

2.2.1. Характеристики концепта TOD, актуализированные ядерной лексемой der Tod.

2.2.2. Характеристики концепта TOD, актуализированные ядерной лексемой sterben.

2.2.3. Характеристики концепта TOD, актуализированные ядерными лексемами der Tote, tot.

2.3. Зона ближней периферии поля вербализаторов концепта TOD.

2.3.1. Субполе «Естественная смерть».

2.3.2. Субполе «Неестественная смерть».

2.3.3. Субполе «Пребывание в состоянии смерти».:.

2.3.4. Субполе «Посмертные обряды».

2.3.5. Группы «Тело умершего» и «Родственники умершего».

2.4. Зона крайней периферии поля вербализаторов концепта TOD.

2.5. Интерпретационное поле концепта TOD.

2.6. Сопоставительный анализ полей вербализаторов концепта TOD в немецком языке и в военной прозе.

Выводы по главе 2.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Тронько, Светлана Сергеевна

Характерной чертой современной лингвистики является повышенное внимание к изучению и реконструкции концептов культуры, выявление и систематизация средств языковой представленности различных концептов. Концепт выступает при этом в качестве базы для выделения совокупности языковых средств, служащих для его актуализации. Исследованию средств актуализации немецкоязычных концептов было посвящено много работ представителей Кемеровской школы концептуальных исследований: концепты внутреннего мира, такие как душа, дух, сердце [Пименова, 1999, 2002, 2003, 2004], эмоции [Пименов, 2002, 2004], ум [Сергеева, 2003, 2005], Россия [Орлова, 2005], мир [Капустина, 2005], время [Точилина, 2005], деньги [Федянина, 2005], мужчина [Зелякова, 2006], кровь [Альмяшова, 2006] и др.

Феномен смерти играет важную роль в культуре многих народов, о чем свидетельствуют исследования таких наук, как философия, медицина, религия, этика. Смерть подобно другим экзистенциальным феноменам нельзя увидеть и пережить так, как натуральные объекты, имеющие определенные характеристики. Культура каждого народа предлагает различные точки зрения на это явление, формирует определенное отношение к нему, рисует свойственный менталитету данного народа образ смерти и ищет собственные пути преодоления страха смерти.

Проблематика восприятия и осмысления смерти интересует также исследователей в области когнитивной лингвистики. На данный момент существует уже ряд специальных работ, посвященных феномену смерти в русском языке [Чудинов, 1979, 1980; Михайлова, Николаева, 1988; Чернейко, Хо Сон Тэ, 2001; Кудряшова, 2002, Пашкин, 2002; Осипова, 2005]. Определенные области этого явления изучены также и в немецком языке: лексическое поле «Aufhören des Lebens» [Weisgerber, 1968], поле «Töten» [Wallace L. Chafe, 1976].

Настоящая работа выполнена в русле антропоцентрической и когнитивно-дискурсивной парадигм, позволяющих подойти к исследованию концепта TOD как значимого для человека и судить о языковом явлении по его участию в выполнении языком двух его важнейших функций — когнитивной и коммуникативной.

Актуальность работы обусловлена, прежде всего, неослабевающим интересом исследователей к изучению многообразных связей языка, мышления и духовной культуры, а таюке механизмов концептуализации и категоризации действительности в различных языках. Особый статус концепта TOD и недостаточная разработка вопросов его актуализации в определенном типе институционального дискурса позволяют говорить о необходимости комплексного исследования парадигматических и синтагматических реализаций данного концепта в немецком языке.

Объектом настоящего исследования является концепт TOD в немецкой языковой картине мира и его актуализация в военной прозе.

Предмет исследования составляют языковые репрезентанты немецкоязычного концепта TOD и особенности их реализации в военном повествовании.

Цель работы заключается в выявлении актуализаторов концепта TOD в системе немецкого языка и в изучении особенностей его реализации в указанном типе текста.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

1) проанализировать существующие теории, посвященные концептуальным и лингвокультурологическим исследованиям, сформулировать определения понятий «концепт» и «картина мира», адекватные объекту и цели исследования;

2) выявить и описать семный состав значений конвенциональных средств репрезентации немецкого концепта TOD;

3) построить на основе семного анализа поле вербализаторов концепта TOD;

4) описать поле вербализаторов концепта TOD в военной прозе;

5) выявить характеристики концепта TOD на основе анализа произведений о войне;

6) сопоставить поля вербализаторов концепта TOD в языке и его актуализаторов в военном повествовании.

Теоретической основой исследования послужили основополагающие работы представителей когнитивной лингвистики (Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянков, O.K. Ирисханова, З.Д. Попова, И.А. Стернин, В.А. Маслова, О.Н. Селиверстова и др.), теории концепта (Д.С. Лихачев, Ю.С. Степанов, Д.И. Карасик, Г.Г. Слышкин, С.Х. Ляпин, А.П. Бабушкин, P.M. Фрумкина и др.), теории поля в языке (J. Trier, Г.С. Щур, Е.В. Гулыга, Е.И. Шендельс, Ю.Н. Караулов и др.). Сложность объекта рассмотрения и его философская значимость предопределили необходимость обращения к работам философского плана, раскрывающим сущность философской категории смерти (И. Кант, Л. Фейербах, Ф. Ницше, М. Heidegger и др.).

Материалом исследования послужили примеры из лексикографических источников и текстов 11 художественных произведений немецкой литературы, повествующих о первой и второй мировых войнах. Картотека, используемая в работе, насчитывает 767 актуализаторов концепта в языке, а также 2068 примеров их употреблений в военной прозе.

В ходе исследования использовались следующие методы: при сборе материала — метод сплошной выборки; анализ материала осуществлялся на основе комплексной методики описания концептов, включающей дефиниционный анализ, компонентный анализ, дистрибутивный анализ, метод полевого описания, описательный метод, основанный на наблюдении, обобщении, интерпретации и классификации, контекстуальный анализ, анализ количественных данных; при сопоставлении общеязыкового поля TOD и поля актуализаторов в военном повествовании — метод сопоставительного анализа.

Научная новизна определяется тем, что концепт TOD впервые выступает объектом комплексного изучения в немецкоязычной картине мира.

Впервые предпринимается попытка описания характеристик концепта TOD в произведениях военной тематики, выявляются ассоциативные связи данного концепта с другими.

Теоретическая значимость заключается в дальнейшей разработке вопросов, связанных с изучением механизмов концептуализации, структурной организации концептов и способов их репрезентации. Диссертационное исследование вносит определенный вклад в разработку проблематики, связанной с восприятием и осмыслением феномена смерти, которая осуществляется посредством обращения к языку. Главный акцент при этом делается на проведении концептуального анализа посредством исследования парадигматических и синтагматических средств актуализации концепта.

Практическая ценность работы состоит в том, что ее результаты могут быть использованы в преподавании вузовских теоретических курсов по лексикологии, лингвокультурологии, когнитивной лингвистике, когнитивной семантике. Результаты настоящего исследования могут способствовать расширению языковой и культурной компетенции студентов и использоваться при написании курсовых и дипломных работ.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Концепт TOD является одним из ключевых концептов немецкоязычной картины мира и представляет собой многослойное образование, в котором отражаются научные, обыденные и религиозные знания, а также суеверия.

2. В парадигматической системе немецкого языка концепт TOD образует лексико-фразеологическое поле с ядерными лексемами der Tod, sterben, der Tote, tot. В структуре поля выделяются 12 автономных субполей, состоящих из микрополей и групп. Самыми многочисленными по составу являются субполя «Естественная смерть» и «Неестественная смерть».

3. В художественных текстах военной тематики концепт TOD образует ассоциативно-семантическое поле, обнаруживающее структуру и семантические связи, подобные общеязыковому полю, но состоящее из 5 субполей. Наибольшее количество репрезентантов представлено в субполе «Неестественная смерть».

4. Интерпретационное поле концепта TOD в военной прозе в отличие от одноименного поля общеязыкового концепта представлено такими микрополями, ассоциативно связанными с исследуемым концептом, как жизнь, страх, спасение, свобода, человек, долг, смысл, привычка и война.

5. Актуализация концепта TOD в военной прозе отличается от его манифестации в языке следующими показателями: количеством репрезентантов, частотностью употребления одной и той же единицы в тексте, наличием меньшего числа эвфемистических замен и способностью конкретизировать элементы ситуации смерти (объект, субъект, причины, следствия, характеристики, эмоции и оценки смерти). Апробация работы. Материалы и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры германской филологии Алтайской государственной педагогической академии и аспирантских семинарах. По теме диссертации были прочитаны доклады на II и III Международных научно-практических конференциях «Проблемы межкультурной коммуникации в теории языка и лингводидактике» (Барнаул, 2006, 2007). Основные положения и результаты исследования отражены в 7 публикациях, в числе которых 2 публикации в рецензируемых журналах ВАК РФ.

Структура работы определяется ее целями и задачами. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии, списка используемых словарей и источников иллюстративного материала. В работе также содержатся 2 схемы и 2 таблицы.

Во введении определяется общее направление исследования, его объект, предмет, цель, задачи, методы исследования, обосновывается актуальность, указывается научная новизна, теоретическая значимость и практическая ценность работы, формулируются положения, выносимые на защиту.

В первой главе — «Концепт TOD в немецкоязычной картине мира» -рассматриваются различные подходы к понятиям «концепт» и «картина мира» в лингвистике, предлагается анализ работ, посвященных проблематике исследования, проводится компонентный анализ значений репрезентантов исследуемого концепта, и выстраивается лексико-фразеологическое поле концепта.

Во второй главе — «Актуализация концепта TOD в военной прозе» -анализируются контекстуальные реализации репрезентантов концепта TOD, описываются его характеристики, и выстраивается ассоциативно-семантическое поле концепта.

В заключении обобщаются результаты проведенного исследования и намечаются перспективы дальнейшей работы.

Заключение научной работыдиссертация на тему «Концепт TOD в немецкоязычной картине мира и его актуализации в военной прозе»

Выводы по главе 2

1. Когнитивно-дискурсивная парадигма, в русле которой проводилось настоящее исследование, позволяет рассмотреть функционирование концепта TOD в военном повествовании, где данный концепт является ключевым. «Выхваченный» из языка и помещенный в реальную ситуацию действительности концепт приобретает в ней дополнительные эмоциональные (презрение, ненависть, жажда, страх и т.д.), аксиологические (смерть становится мерилом человеческих ценностей и чувств) и ассоциативные признаки.

2. АСП поля концепта TOD в военной прозе представлено, по сравнению с ЛФП (767 единиц), 142 лексемами и 111 сверхсловными образованиями в 2068 употреблениях, что свидетельствует о клишированности средств, используемых для именования смерти в ситуации войны.

3. АСП концепта TOD в военном повествовании представлено, прежде всего, прямыми номинациями (der Tod, sterben, töten, der Tote и т.д.), в отличие от присутствия большого количества вторичных номинаций в ЛФП. Это позволяет сделать вывод об отсутствии стремления к эвфемизации при именовании явления смерти в военных текстах (ср. 9 случаев эвфемизации в военной прозе при наличии 83 эвфемизмов в лексикографических источниках).

4. Самыми распространенными по употреблению в художественной речи оказались лексемы ядра и околоядерной зоны поля (1061 употребление), а также лексемы субполя ближней периферии «Неестественная смерть» (46 лексем и 41 сверхсловное образование в 400 употреблениях), что обусловлено тематикой анализируемых произведений — изображением первой и второй мировых войн.

5. Контекстуальное окружение единиц АСП исследуемого концепта конкретизирует субъект и объект смерти, описывает ее характеристики, причины и следствия, а таюке дает возможность выявить противоречивость эмоций и оценок, выражаемых по отношению к данному феномену. С одной стороны, смерть вызывает страх, отвращение, презрение, с другой стороны, она воспринимается как спасение и освобождение от бренности существования в условиях войны.

6. В интерпретационном поле концепта TOD находятся единицы, не содержащие сем, сближающих их с именем поля, но связанные благодаря контекстному сближению ассоциативно с актуализаторами общеязыкового поля. Анализ контекстов употребления единиц поля TOD в военных произведениях позволяет выявить, что смысловое пространство вербализаторов исследуемого концепта задается также такими смысловыми доминантами указанных текстов как жизнь, война, страх, нужда, спасение, свобода, долг и т.д. (426 употреблений).

141

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Антропоцентризм как характерная черта современного языкознания предполагает переход от лингвистики, рассматривающей «язык в человеке», к лингвистике, изучающей «человека в языке». Именно поэтому важной задачей стало исследование через язык ментальной сферы человека. Это привело к выявлению такого ментального образования, содержащего в себе лингвокультурные маркеры, как концепт. Под концептом в настоящей работе понимается некое представление о фрагменте мира, отмеченное лингвокультурной спецификой, имеющее сложную структуру и реализуемое различными языковыми средствами. Концепт есть некая идея, «живущая» в сознании как целых народов, отдельных этносов, так и различных социальных групп и даже конкретных индивидуумов. По замечанию С.Г. Шафикова, психологическая обоснованность существования того или иного концепта зависит «от степени повседневного антропоцентризма» [Шафиков, 2007, с. 11], от его «присутствия» в обыденной жизни каждого человека.

Данная работа представляет собой попытку описания концепта ТОО как ключевого концепта немецкоязычной картины мира, как сложной организованной структуры, отражающей научные, обыденные и религиозные знания носителей языка, а также их суеверия, и имеющей большую культурную и этическую значимость для немецкого народа.

Исследование показало, что данный концепт с минимальным содержательным ядром ‘прекращение жизнедеятельности организма, переход из состояния бытия в состояние небытия’ формирует вокруг себя достаточно обширное поле репрезентантов, представленных в лексикографических источниках в количестве 767 единиц. Поле имеет четко выраженное ядро, околоядерную зону, а также зоны ближней, дальней и крайней периферии. За их пределами находится интерпретационное поле концепта ТСЮ, содержащее представления о смерти и нравственно-этические оценки исследуемого феномена. Наличие такого количества актуализаторов данного концепта в языке объясняется социально-психологическими факторами, свойственными современному европейскому сообществу: человек стремится вытеснить смерть из своего сознания путем эвфемизации всего, что связано с ней. Вследствие этого в языке появляются новые, завуалированные средства именования данного явления.

На наш взгляд, исследование концепта TOD не могло быть полным без погружения его в ситуацию реальной дествительности, где он функционирует как один из ключевых. Этим объясняется выбранный нами для анализа тип повествования — произведения о первой и второй мировых войнах. Именно в ситуации войны человек повсюду сталкивается со смертью и вступает в конфронтацию с ней, вырабатывает свои механизмы противодействия ей, не свойственные человеку, живущему в мирном обществе.

В результате исследования было установлено, что актуализация концепта TOD в языке и в военной прозе обнаруживает расхождения по следующим показателям: количество репрезентантов (767 единиц в языке и 253 единицы в тексте), частотность употребления средств в тексте (от 1 до 643 употреблений одной и той же единицы), наличие эвфемистических замен (83 эвфемизма в языке и 9 в тексте) и конкретизация элементов ситуации смерти.

Небольшое количество репрезентантов концепта в тексте (253 единицы) и редкие случаи эвфемистических замен (9 эвфемизмов) подтверждают мысль о том, что на войне люди называют вещи и явления своими именами, не прибегая к поиску других языковых средств. При этом количество употреблений манифестантов концепта (2068 употреблений) и частотность употребления одной и той же единицы в тексте (например, 643 употребления лексемы der Tod) свидетельствуют об актуальности данного концепта в исследуемом фрагменте пространственно-временного континуума (термин O.A. Корнилова) [Корнилов, 2003].

При соспоставлении полей вербализаторов концепта TOD в языке и речи нами были сделаны выводы относительно сходства их основной структуры, но разницы в заполнении ячеек этой структуры. Так, наиболее частыми в употреблении (кроме ядерных лексем) оказались в военном повествовании единицы субполя «Неестественная смерть» (46 лексем и 41 сверхсловное образование в 400 употреблениях из 2068), что объясняется избранной тематикой текстов. При реализации единиц данного субполя в контекстуальном окружении авторы прибегают к пейоративной лексике, с целью показать свое критическое отношение к войне и к тем, кто ее развязал.

Обращение к текстовой реализации концепта TOD позволило нам конкретизировать элементы ситуации смерти (объект, субъект, причины, следствия, эмоции и оценки смерти), а также выявить ассоциативную связь исследуемого концепта с такими смысловыми доминантами военного текста как LEBEN, KRIEG, ANGST, FREIHEIT, SINN, RETTUNG, GEWOHNHEIT, PFLICHT и MENSCH.

Настоящее исследование не претендует на универсальность и исчерпанность, поскольку концепт, находясь в постоянном развитии, прирастает в зависимости от отношения к нему новыми признаками и ассоциациями. Перспективным, на наш взгляд, представляется анализ актуализации данного концепта в другом типе институционального дискурса или в идиостиле отдельных авторов с выбором иных подходов к исследованию.

144

Список научной литературыТронько, Светлана Сергеевна, диссертация по теме «Германские языки»

1. Александрова, О-В. К вопросу о концепте и концептуальном анализе Текст. / О.В. Александрова. // Горизонты современной лингвистики: традиции и новаторство: Сборник в честь Е.С. Кубряковой. — М.: Языки славянских культур, 2009. — С. 169 — 177.

2. Алефиренко, Н.Ф. Язык, познание и культура: Когнитивно-семиологическая синергетика слова Текст.: монография / Н.Ф. Алефиренко. — Волгоград: Перемена, 2006. 227 с.

3. Алпатов, В.М. Об антропоцентричном и системоцентричном подходах к языку Текст. / В.М. Алпатов. // Вопросы языкознания. 1993. — №3. — С. 15-26.

4. Антропологическая лингвистика: Концепты. Категории Текст. / Под ред. Ю.М. Малиновича. Москва — Иркутск, 2003. — 251 с.

5. Апресян, Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания Текст. / Ю.Д. Апресян. // Вопросы языкознания. — 1995. №1. — С. 37 — 67.

6. Арутюнова, Н.Д. Язык и мир человека Текст. / Н.Д. Арутюнова. М.: Школа «Языки русской культуры», 1998. — 896 с. — (Язык. Семиотика. Культура)

7. Аскольдов, С.А. Концепт и слово Текст. / С.А. Аскольдов. // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология. / Под общ. ред. В .П. Нерознака. М., 1997. — С. 267 — 279.

8. Бабенко, Л.Г. Филологический анализ текста: Основы теории, принципы и аспекты анализа Текст. / Л.Г. Бабенко. М., 2004. — 463 с.

9. Бабушкин, А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка Текст. / А.П. Бабушкин. — Воронеж: ВГУ, 1996. — 104с.

10. Баранов, А.Н. Введение в прикладную лингвистику: Учебное пособие Текст. / А.Н. Баранов. М.: Едиториал УРСС, 2003. — 360 с.

11. Безнюк, Д.К., Грицанов, A.A. Смерть Текст. / Д.К. Безнюк,

12. A.A. Грицанов. // Всемирная энциклопедия: Философия XX век / Главн. науч. ред. и состав. A.A. Грицанов. М.: Аст., Мн: Харвест, Современный литератор, 2002. — С. 705.

13. Бенвенист, Э. Общая лингвистика. Пер. с фр. Текст. / Э. Бенвенист. / Общ. ред., вступ. ст. и коммент. Ю.С. Степанова. — Изд. 2-е, стереотипное. М.: Едиториал УРСС, 1974. — 448 с. (Лингвистическое наследие XX века)

14. Блумфилд, Л. Язык Текст. / Л. Блумфилд. Изд. 2-е, стереотипное. М.: Едиториал УРСС, 2002. — 608 с.

15. Бобкова, Ю.Г. Концепт и способы его актуализации в идиостиле

16. B.П.Астафьева (на материале цикла «Затеей») Текст.: автореф. дис. . канд. филол. наук. / Ю.Г. Бобкова. — Пермь, 2007. 24 с.

17. Болотнова, Н.С. Лексическая структура художественного текста в ассоциативном аспекте Текст. / Н.С. Болотнова. Томск, 1994. — 212 с.

18. Булыгина, Т.В., Шмелев, А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики) Текст. / Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев. -М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. 576 с.

19. Вежбицкая, А. Семантические универсалии и описание языков Текст. / А. Вежбицкая. М.: Школа «Языки русской культуры», 1999. — 776 с.

20. Вежбицкая, А. Понимание культур через посредство ключевых слов Текст. / А. Вежбицкая. М.: Языки славянской культуры, 2001. — 288с.

21. Бенедиктова, Л.Н. К вопросу о содержании понятия «концепт» Текст. / Л.Н. Бенедиктова. // Мир человека и мир языка: Коллективная монография. / Отв. ред. М.В. Пименова. — Кемерово: ИПК Графика, 2003. -С. 24-32.

22. Воркачев, С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании Текст. / С.Г. Воркачев. // Филологические науки. 2001. — №1. — С. 64 — 72.

23. Воркачев, С.Г. Концепт счастья в русском языковом сознании: опыт лингвокультурологического анализа Текст.: монография / С.Г. Воркачев.

24. Краснодар: Техн. ун-т Кубан. гос. технолог, ун-та, 2002. — 142 с.

25. Гайденко, П.П. Смерть Текст. / П.П. Гайденко. // Новая философская энциклопедия / Науч. ред. М.С. Ковалева, Е.И. Лакирева и др. В 4-х томах. Т.З. -М.: Мысль, 2001. С. 571 — 573.

26. Гак, В.Г. Пространство мысли (опыт систематизации слов ментального поля) Текст. / В.Г. Гак. // Логический анализ языка: ментальные действия / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова. М.: Языки русской культуры, 1993. — С. 22 -29.

27. Гак, В.Г. Языковые преобразования Текст. / В.Г. Гак. М.: Школа «Языки русской культуры», 1998. — 768 с.

28. Геляева, А.И. Человек в языковой картине мира Текст. / А.И. Геляева. -Нальчик: Кабард-Балк. гос. ун-т им. Х.М. Бербекова, 2002. — 177 с.

29. Горизонты современной лингвистики: традиции и новаторство Текст.: Сборник в честь Е.С. Кубряковой. М.: Языки славянских культур, 2009.856 с. (Studia philologica)

30. Гофман, О.В. К вопросу о методе концептуального анализа Текст. / О.В. Гофман. // Картина мира: модели, методы, концепты / Под общ. ред. проф. 3.3. Рязановой. Томск: Издание ТГУ, 2002. — С. 213 — 217.

31. Гулыга, Е.В., Шендельс, Е.И. Грамматико-лексические поля в современном немецком языке Текст. / Е.В. Гулыга, Е.И. Шендельс. — М.: «Просвещение», 1969. — 184 с.

32. Гумбольдт, В. фон. Избранные труды по языкознанию: Пер. с нем. Текст. / В. фон Гумбольдт. / Общ. ред. Г.В. Рамишвили М.: ОАО ИГ «Прогресс», 2001. — 400 с.

33. Демешкина, Т.А. Способы описания концептов диалогической культуры Текст. / Т.А. Демешкина. // Картина мира: модели, методы, концепты / Под общ. ред. проф. 3.3. Рязановой. Томск: Издание ТГУ, 2002. — С. 59 — 67.

34. Демьянков, В.З. Понятие и концепт в художественной литературе и научном языке Текст. / В.З. Демьянков. // Вопросы филологии. — 2001. -№1. — С. 35-47.

35. Дубровский, Д.И. Смысл смерти и достоинство личности Текст. / Д.И. Дубровский. // Философские науки. 1990. — №5. — С. 116 — 120.

36. Евсюкова, Т.В. Словарь культуры как проблема лингвокультурологии Текст. / Т.В. Евсюкова. Ростов н/Д: Рост. гос. эконом, ун-т, 2001. — 256 с.

37. Залевская, A.A. Текст и его понимание Текст. / A.A. Залевская. — Тверь: Твер. гос. ун-т, 2001. 177 с.

38. Зарубежная лингвистика. I: Пер. с англ. Текст. / Общ. ред. В.А. Звегинцева, Н.С. Чемоданова. М.: Изд. группа «Прогресс», 1999. -308 с.

39. Зарубежная лингвистика. II: Пер. с англ. Текст. / Общ. ред. В.А. Звегинцева, Б.А. Успенского, Б.Ю. Городецкого. М.: Изд. группа «Прогресс», 1999. — 268 с.

40. Зарубежная лингвистика. III: Пер. с англ., нем., фр. Текст./ Общ. ред. В.Ю. Розенцвейга, В.А. Звегинцева, Б.Ю. Городецкого. М.: Изд. группа «Прогресс», 1999. — 352 с.

41. Звегинцев, В.А. Социальное и лингвистическое в социолингвистике Текст./ В.А. Звегинцев. // Известия АН СССР. СЛЯ. 1982. — Т.41. — №3. -С. 250-258.

42. Исследования в области балто-славянской духовной культуры: (Погребальные обряды) Текст. — М.: Наука, 1990. — 256 с.

43. Карасик, В.И. Культурные доминанты в языке Текст./ В.И. Карасик. // Языковая личность. Культурные концепты. — Волгоград Архангельск: Перемена, 1996. — С. 3 — 16.

44. Карасик, В.И. Лингвокультурный концепт как единица исследования Текст. / В.И. Карасик, Г.Г. Слышкин. // Методологические проблемы когнитивной лингвистики: сб. науч. трудов. / Под ред. И.А. Стернина. — Воронеж, 2001. С. 75 — 80.

45. Карасик, В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс Текст. / В.И. Карасик. — Волгоград: Перемена, 2002. 477 с.

46. Караулов, Ю.Н. Общая и русская идеография Текст. / Ю.Н. Караулов. — М.: Изд-во «Наука», 1976. 355 с.

47. Караулов, Ю.Н. Русский язык и языковая личность Текст./ Ю.Н. Караулов. М.: Изд-во «Наука», 1987. — 245 с.

48. Карпенко, М.С. Анализ межтекстовых ассоциативно-смысловых полей в аспекте идиостиля (на материале поэзии Н.С. Гумилева) Текст. / М.С. Карпенко. // Коммуникативно-прагматические аспекты слова в художественном тексте. Томск, 2000. — С. 23 — 34.

49. Касевич, В.Б. Буддизм. Картина мира. Язык. Текст. / В.Б. Касевич. — СПб: Центр «Петербургское Востоковедение», 1996. — 288 с.

50. Кибрик, А.Е. Лингвистическая реконструкция когнитивной структуры Текст. / А.Е. Кибрик. // Вопросы языкознания. 2008. — №4. — С. 51 — 77.

51. Кобрина, H.A. О соотносимости ментальной сферы и вербализации Текст. / H.A. Кобрина. // Концептуальное пространство языка. Сборник научных трудов. / Под ред. Е.С. Кубряковой. Тамбов, 2005. — С. 74 — 94.

52. Колесов, В.В. Концепт культуры: образ, понятие, символ Текст. / В.В. Колесов. // Вестник СПбГУ. Сер. 2. — 1992. — №3. — С. 30 — 40.

53. Колесов, B.B. Язык и ментальность Текст. / В.В. Колесов. — СПб.: Петербургское Востоковедение, 2004. 240 с.

54. Колшанский, Г.В. Объективная картина мира в познании и языке Текст. / Г.В. Колшанский. -М.: Наука, 1990. 108 с.

55. Концептуальный анализ языка: современные направления исследования. Текст.: Сборник научных трудов / РАН Институт языкознания; Мин-во образ, и науки РФ; ТГУ им. Г.Р. Державина. М. — Калуга: ИП Кошелев А.Б. (Изд-во «Эйдос»), 2007. — 276 с.

56. Корнилов, O.A. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов Текст.: монография / O.A. Корнилов. 2-е изд., испр. и доп. — М.: ЧеРо, 2003. 349 с.

57. Кравченко, A.B. Язык и восприятие: Когнитивные аспекты языковой категоризации Текст. / A.B. Кравченко. — Иркутск: Изд-во Иркутского университета, 1996. 160 с.

58. Красавский, H.A. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингвокультурах Текст.: монография / H.A. Красавский. Волгоград: Перемена, 2001. — 495 с.

59. Кубрякова, Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика- психология- когнитивная наука Текст. / Е.С. Кубрякова. // Вопросы языкознания. — 1994. №4. — С. 3 — 14.

60. Кубрякова, Е.С. Парадигмы научного знания в лингвистике и ее современный статус Текст. / Е.С. Кубрякова. // Известия РАН. СЛЯ. -1994. Т.53. — №2. — С. 3 — 15.

61. Кубрякова, Е.С. Эволюция лингвистических идей во второй половине XX века (Опыт парадигмального анализа) Текст. / Е.С. Кубрякова. // Язык и наука конца 20 века / Под ред. Ю.С. Степанова. М.: Росс. гос. гуманит. ун-т, 1995.-С. 144-238.

62. Кубрякова, Е.С. Образы мира в сознании человека и словообразовательные категории как их составляющие Текст. / Е.С. Кубрякова. // Известия РАН. СЛЯ. 2006. — Т. 65. — №2. — С. 3 — 13.

63. Лаврин, А.П. 1001 смерть Текст. / А.П. Лаврин. М., 1991. — 416 с.

64. Лаврин, А.П. Хроники Харона: энциклопедия смерти Текст. / А.П. Лаврин. М.: Московский рабочий, 1993. — 511 с.

65. Леонтьев, A.A. Языковое сознание и образ мира Текст./ A.A. Леонтьев // Язык и сознание: парадоксальная рациональность. — М., 1993. — С. 16 — 21.

66. Лихачев, Д.С. Концептосфера русского языка Текст. / Д.С. Лихачев. // Известия АН СССР. Серия литературы и языкознания. 1993. — Т. 52. -№1. — С. 3 — 9.

67. Лихачев, Д.С. Концептосфера русского языка Текст. / Д.С.Лихачев. // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология / Под общ. ред. В.П. Нерознака. М., 1997. — С. 280 — 287.

68. Лихачев, Д.С. Концептосфера русского языка Текст./ Д.С. Лихачев. // Вестник Иркутского государственного лингвистического университета. — Иркутск: Изд-во ИГЛУ, 2001. №3. — С. 280 — 287.

69. Логический анализ языка: Культурные концепты: Сборник статей Текст. / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова. М.: Наука, 1991. — 204 с.

70. Логический анализ языка: Ментальные действия Текст. / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова. -М.: Наука, 1993. 176 с.

71. Логический анализ языка: Семантика начала и конца Текст. / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова. М.: Индрик, 2002. — 648 с.

72. Ляпин, С.Х. Концептология: к становлению подхода Текст. / С.Х. Ляпин. // Концепты. Научные труды Центроконцепта. — Архангельск: Изд-во Поморского гос. ун-та, 1997. — Вып. 1. — С. 11 — 35.

73. Маковский, М.М. Язык Миф — Культура. Символы жизни и жизнь символов Текст. / М.М. Маковский. — М., 1996. — 329 с.

74. Маслова, В.А. Лингвокультурология Текст.: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений / В.А. Маслова. — 2-е изд., стереотип. — М.: Издательский центр «Академия», 2004. 208 с.

75. Маслова, В.А. Поэт и культура: концептосфера Марины Цветаевой Текст.: Учеб. пособие / В.А. Маслова. М.: Наука, 2004. — 256 с.

76. Маслова, В.А. Когнитивная лингвистика Текст.: Учеб. пособие /

77. B.А. Маслова. 2-е изд. — Мн.: ТетраСистемс, 2005. — 256 с.

78. Матезиус, В. Избранные труды по языкознанию: пер. с чеш и англ. Текст./ В. Матезиус. М., 2003. — 230 с.

79. Мифы народов мира. М.: Советская энциклопедия. — 1997. — Т.2.1. C. 456-458.

80. Михайлова, Т.А., Николаева, H.A. Номинация смерти в гойдельских языках: к проблеме реконструкции кельтской эсхатологии Текст. / Т.А. Михайлова, H.A. Николаева. // Вопросы языкознания. 1998. -№1. -С. 121-139.

81. Мосс, М. Физическое воздействие на индивида коллективно внушенной мысли о смерти Текст. / М. Мосс. // Человек. 1992. — № 6. — С. 53-63.

82. Никитин, М.В. Развернутые тезисы о концептах Текст. / М.В. Никитин. // Вопросы когнитивной лингвистики. 2004. — №1. — С. 53 — 64.

83. Никитина, С.Е. О концептуальном анализе в народной культуре Текст. / С.Е. Никитина. // Логический анализ языка: Культурные концепты. — М.: Наука, 1991.-С. 117-123.

84. Николаева, Т.М. От звука к тексту: Человек и язык. Язык: разгадки и загадки. Язык и текст. [Текст] / Т.М. Николаева. М.: Языки русской культуры, 2000. — 679 с.

85. Ольшанский, И.Г., Гусева, А.Е. Лексикология: Современный немецкий язык = Lexikologie: Die deutsche Gegenwartssprache: Учебник для студ. лингв, фак. высш. учеб. заведений Текст. / И.Г. Ольшанский,

86. A.Е. Гусева. — М.: Издательский центр «Академия», 2005. 416 с.

87. Павиленис, Р.И. Проблема смысла: современный логико-философский анализ языка Текст. / Р.И. Павиленис. М.: Мысль, 1983. — 285 с.

88. Падучева, Е.В. Говорящий: субъект речи и субъект сознания Текст. / Е.В. Падучева. // Логический анализ языка: Культурные концепты. — М.: Наука, 1991.-С. 164-168.

89. Петренко, В.Ф. Психосемантический анализ динамики общественного сознания: На материале политического менталитета. Текст. /

90. B.Ф. Петренко, О.В. Митина. М.: Изд-во МГУ, 1997. — 214 с.

91. Пшцальникова, В.А. Концептуальный анализ художественного текста Текст.: Учебное пособие. / В.А. Пшцальникова. — Барнаул: АГУ, 1991. — 87 с.

92. Пшцальникова, В. А. Психопоэтика Текст.: Монография. / В.А. Пшцальникова. Барнаул: Изд-во Алт. Ун-та, 1999. — 176 с.

93. Понизова, Е.Б. Эгоцентрическая категория Erlebnis как константа внутреннего мира человека Текст./ Е.Б. Понизова. // Вестник Иркутского государственного лингвистического университета. Серия Филология. — 2008.-№1.-С. 32-38.

94. Попов, Г.А. Что стоит за вопросом о жизни и смерти в религиозно-философском учении JI.H. Толстого. Текст. / Г.А. Попов. // Философские науки. 2004. — №3 — С. 48 — 62.

95. Попова, Е.А. Человек как основополагающая величина современного языкознания Текст. / Е.А. Попова. // Филологические науки. 2002. — №3. — С. 69-77.

96. Попова, З.Д., Стернин, И.А. Очерки по когнитивной лингвистике Текст. / З.Д. Попова, И.А. Стернин. Изд. 2. — Воронеж: Изд-во «Истоки», 2002. -192 с.

97. Попова, З.Д., Стернин, И.А. Проблема моделирования концептов в лингвокогнитивных исследованиях Текст. / З.Д. Попова, И.А. Стернин. // Мир человека и мир языка: Коллективная монография Кемерово, 2003. — С. 6-16.

98. Постовалова, В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека Текст./ В.И. Постовалова. // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира / Отв. ред. Б.А. Серебренников. М.: Наука, 1988. — С. 8 — 69.

99. Проблемы вербализации концептов в семантике языка и текста: Материалы Международного симпозиума. Волгоград, 22 — 24 мая 2003 г.: В 2 ч. Текст. / Отв. ред. Н.Ф. Алефиренко. — 4.1: Научные статьи. — Волгоград: Перемена, 2003. 316 с.

100. Проблемы вербализации концептов в семантике языка и текста: Материалы Международного симпозиума. Волгоград, 22 24 мая 2003 г.:

101. В 2 ч. Текст. / Отв. ред. Н.Ф. Алефиренко. 4.2: Тезисы докладов. — Волгоград: Перемена, 2003. — 294 с.

102. Рахилина, Е.В. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость Текст./ Е.В. Рахилина. — М.: Русские словари, 2000. — 416 с.

103. Розин, В.М. Размышления о смерти и бессмертии на рубеже третьего тысячелетия Текст. / В.М. Розин. // Философские науки. — 2004. — №7. С. 132-151.

104. Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира Текст. / Отв. ред. Б.А. Серебренников, Е.С. Кубрякова, В.И. Постовалова и др. — М.: Наука, 1988.-216 с.

105. Седов, Л. Пестрая душа: об отношении к смерти Текст. / Л. Седс^в. // Родина. 1992. — №1. — С. 62 — 67.

106. Селиверстова, О.Н. Когнитивная семантика на фоне общего развития лингвистической науки Текст. / О.Н. Селиверстова. // Вопросы языкознания. 2002. — № 6. — С. 3 — 24.

107. Сепир, Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. Текст. / Э. Сепир. / Пер. с англ., под ред. и с предисл. А.Е. Кибрика. — М.: Изд. группа «Прогресс», 2002. 655 с.

108. Синюк, В.Б. Фразеологизмы как выразитель эмоций в языке Текст. / В.Б. Синюк. // Разноуровневые характеристики лексических единиц: Сб. науч. статей. 4.2. — Смоленск: Изд-во СГПУ, 1999. — С. 164 — 168.

109. Скребцова, Т.Г. Американская школа когнитивной лингвистики Текст. / Т.Г. Скребцова. / Послесл. Н.Л. Сухачева. — СПб, 2000. — 201с.

110. Слышкин, Г.Г. От текста к символу: Лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе Текст. / Г.Г. Слышкин. -М: Academia, 2000. 128 с.

111. Снитко, Т.Н. Предельные понятия в Западной и Восточной лингвокультурах Текст.: монография / Т.Н. Снитко. — Пятигорск: Изд-во ПГЛУ, 1999.-156 с.

112. Соболев, А.Н. Мифология славян: Загробный мир по древнерусским представлениям Текст. / А.Н. Соболев. СПб: «Лань», 2000. — 272 с.

113. Степанов, Ю.С. Эмиль Бенвенист и лингвистика на пути преобразований. Вступит статья Текст. / Ю.С. Степанов. // Бенвенист Э. Общая лингвистика. М., 1974. — С. 5 — 16.

114. Степанов, Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики Текст. / Ю.С. Степанов. М., 1975. — 312 с.

115. Степанов, Ю.С. Константы: словарь русской культуры Текст. / Ю.С. Степанов. М.: Академический Проект, 1997. — 990 с.

116. Степанов, Ю.С. Константы: словарь русской культуры Текст. / Ю.С. Степанов. М.: Академический Проект, 2001. — 990 с.

117. Сулименко, Н.Е. К изучению концепта в курсе лексикологии Текст. / Н.Е. Сулименко. // Мир человека и мир языка: серия «Концептуальные исследования». Кемерово, 2003. — С. 17 — 24.

118. Телия, В.Н. Метафоризация и ее роль в создании языковой картины мира Текст. / В.Н. Телия. // Роль человеческого фактора в языке: язык и картина мира. / Под ред. Б.А. Серебренникова и др. М.: Наука, 1988. -С. 173-204.

119. Телия, В.Н. Номинация Текст. / В.Н. Телия. // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990. -С. 336-337.

120. Телия, В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты Текст. / В.Н. Телия. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996.-288 с.

121. Тихоненко, В.А. Жизненный смысл выбора смерти Текст. / В.А. Тихоненко. // Человек. 1992. — №6. — С. 19 — 29.

122. Толстая, С.М. Славянские народные представления о смерти в зеркале фразеологии Текст. / С.М. Толстая. // Фразеология в контексте культуры. -М., 1999.-С. 229-234.

123. Тронько, С.С. Конвенциональные средства репрезентации концепта TOD в современном немецком языке Текст. / С.С. Тронько. II. Вестник Челябинского государственного педагогического университета. 2007. — №6. — С. 279 — 288.

124. Тронько, С.С. Фрагмент ассоциативно-семантического поля немецкоязычного концепта TOD Текст. / С.С. Тронько. // Язык: Мультидисциплинарность научного знания: Научный альманах. / Под ред. О.В. Труновой. Барнаул: АлтГПА, 2009а. -С. 161 168.

125. Тронько, С.С. Построение поля репрезентантов концепта TOD в современном немецком языке Текст. / С.С. Тронько. // Мир науки, культуры, образования. №5 (17). — 20096. — С. 38 — 42.

126. Фесенко, Т.А. Реальный мир и ментальная реальность: парадигмы взаимоотношений Текст.: Монография / Т.А. Фесенко. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 1999. — 247 с.

127. Фрумкина, P.M. Концепт, категория, прототип Текст. / P.M. Фрумкина. // Лингвистическая и экстралингвистическая семантика — Сборник обзоров. -М., 1992.-С. 28-43.

128. Фрумкина, P.M. Концептуальный анализ с точки зрения лингвиста и психолога (концепт, категория, прототип) Текст. / P.M. Фрумкина. // НТИ. Сер. 2 1992. — № 3. — С. 1 — 8.

129. Хайдеггер, М. Время картины мира Текст. / М. Хайдеггер. // Новая технократическая волна на Западе. / Сост. и вступ. статья П.С. Гуревича — М., 1985.-С. 93-118.

130. Харт Ниббриг, Кристиаан JL Эстетика смерти Текст. / Кристиаан JI. Харт Ниббриг. / Пер. с нем. А. Белобратова. СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, 2005. — 424 с.

131. Холодная, М.А. Интегральные структуры понятийного мышления Текст. / М.А. Холодная. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1983. — 190 с.

132. Чалмаев, В.А. На войне остаться человеком. Фронтовые страницы русской прозы 60-90-х годов. В помощь преподавателям, старшеклассникам и абитуриентам. Текст. / В.А. Чалмаев. — М.: Изд-во МГУ, 1998. 124 с. — (Перечитывая классику).

133. Чернейко, Л.О., Хо Сон Тэ. Концепты «жизнь» и «смерть» как фрагменты русской языковой картины мира Текст. / Л.О. Чернейко, Хо Сон Тэ. // Филологические науки. — 2001. №5. — С. 50 — 59.

134. Шафиков, С.Г. Категории и концепты в лингвистике Текст. / С.Г. Шафиков. // Вопросы языкознания. 2007. — №2. — С. 3 — 17.

135. Шварценберг, JI. Смерть Текст. / Л. Шварценберг. // БЭС: философия, социология, религия, эзотеризм, политэкономия / Главн. науч. ред. и состав. С.Ю. Солодовников. Минск: МФЦП, 2002. — С. 753 — 754.

136. Шмаков, B.C. Структура исторического знания и картина мира Текст. / B.C. Шмаков. / Отв. ред. В.И. Бойко. Новосибирск, 1996. — 184 с.

137. Шпет, Г.Г. Внутренняя форма слова: Этюды и вариации на темы Гумбольдта Текст. / Г.Г. Шпет. М.: Едиториал УРСС, 2003. — 218 с.

138. Щур, Г.С. Теории поля в лингвистике Текст. / Г.С. Щур. М.: Наука, 1974.-253 с.

139. Эйнштейн, А. Влияние Максвелла на развитие представлений о физической реальности Текст. / А. Эйнштейн // Собрание научных трудов: в 4-х т. Т. 4. — М., 1967. — С. 136 — 139.

140. Языковая картина мира в зеркале семантики, прагматики и перевода Текст. / Сборник статей. — СПб: Тригон, 1998. 383 с.

141. Якобсон, Р.О. Язык и бессознательное (Работы разных лет) Текст.: Пер. с англ., фр. К. Голубович и др. / Р.О. Якобсон. М.: Гнозис, 1996. — 245 с.

142. Якобсон, Р.О. Избранные работы по лингвистике Текст.: Пер. с англ., нем., фр. яз. / Р.О. Якобсон. / Сост. и общ. ред. В.А. Звегинцева. -Благовещенск, 1998. 450 с.

143. Яковенко, Е.Б. Жизнь: начало и конец (на материале английских и немецких переводов Библии) Текст. / Е.Б. Яковенко. // Логический анализ языка: семантика начала и конца / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова. М.: Индрик, 2002. — С. 529 — 535.

144. Aries, Philippe. Geschichte des Todes Text. / Philippe Aries. — München: Hanser, 1980.-848 S.

145. Baur, R.S. Von der Einwortmetapher zur Satzmetapher Text. / R.S. Baur. // Studien zur Phraseologie und Parömiologie. Bochum Universitätsverlag Dr. N. Brockmeyer, 1995.-355 S.

146. Bock, H. Semantische Relativität: Beiträge zu einer psychologischen Bedeutungslehre des Sprachgebrauchs Text. / H. Bock. — Göttingen, 1990. 196 S.

147. Chafe, Wallace L. Bedeutung und Sprachkultur Text. / Wallace L. Chafe. -Berlin: Akademie-Verlag, 1976.-266 S.

148. Es ist echt zu bitter. Todesanzeigen gesammelt und kommentiert von Hans Mader Text. -Hamburg, 1990. 160 S.

149. Fink, E. Metaphysik und Tod Text. / E. Fink. Stuttgart: Kohlhammer, 1969. — 208 S.

150. Fleischer, M. Weltbildgesteuerte Wirklichkeitskonstruktion Text. / M. Fleischer. München Verlag Otto Sagner, 1997. — 252 S.

151. Hallig, R. Begriffssystem als Grundlage für die Lexikographi Text. / R. Hallig, W. Wartburg. Berlin, 1952. — 456 S.

152. Heidegger, M. Sein und Zeit Text. / M. Heidegger. — Tübingen: Niemeyer, 1957.-437 S.

153. Hrdä mänasä: Сборник статей к 70-летию со Дня рождения профессора Леонарда Георгиевича Герценберга Текст. / Отв. ред. H.H. Казанский. — СПб.: Наука, 2005. 525 с.

154. Kognitive Aspekte der Sprache. Akten des 30. Linguistischen Kolloquiums. Gdansk 1995 Text. / Hrsg. von Kazimierz A. Sroka. Tübingen: Niemeyer, 1996.-306 S.

155. Kübler-Ross, E. Interviews mit Sterbenden Text. / E. Kübler-Ross. — Gütersloh: Mohn, 1992. 159 S.

156. Lammer, K. Den Tod begreifen. Neue Wege in der Trauerbegleitung. Text. / K. Lammer. Neukirchen-Vluyn: Neukirchener Verlag, 2004. — 287 S.

157. Macho, T.N. Todesmetaphern. Zur Logik der Grenzerfahrung Text. / T.N. Macho. Frankfurt а. M.: Suhrkamp, 1987. — 477 S.

158. Nolle, V. Vom Umgang mit Verstorbenen. Eine mikrosoziologische Erklärung des Bestattungsverhaltens Text. / V. Nolle. — Frankfurt а. M.: Peter Lang, 1997.-VII.-147 S.

159. Rickheit, Mehthild. Wortbildung. Grundlagen einer kognitiven Wortsemantik Text. / Mehthild Rickheit. // Germanistik 34. — Opladen: Westdeutscher Verlag, 1993.-S. 1009.

160. Schwarz, M. Einführung in die kognitive Linguistik Text. / M. Schwarz. -Tübingen, 1996.-168 S.

161. Schwarz-Friesel, Monika. Sprache und Emotion. Text. / Monika Schwarz-Friesel. — A. Francke Verlag Tübingen und Basel, 2007. 401 S.

162. Tendenzen europäischer Linguistik: Akten des 31. Linguistischen Kolloquiums. Bern 1996 Text. / Hrsg. von Jürg Strässler. — Tübingen: Niemeyer, 1998.-301 S.

163. Trier, J. Altes und Neues vom sprachlichen Feld Text. / J. Trier. // Ausgabe 34 von: Duden-Beiträge zu Fragen der Rechtschreibung, der Grammatik und des Stils. Manheim-Zürich, 1968. — 20 S.

164. Weisgerber, Leo. Vom Weltbild der deutschen Sprache Text. / Leo Weisgerber. // Die inhaltsbezogene Grammatik. 1. Halbband. — Düsseldorf: Pädagogischer Verlag, 1954.-267 S.

165. Wierzbicka, A. The Semantics of Grammar Text. / A. Wierzbicka. — Amsterdam, 1988. -617 p.

166. ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ И СПРАВОЧНАЯ ЛИТЕРАТУРА

167. Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов Текст. / О.С. Ахманова. М.: Едиториал УРСС, 2004. — 576 с.

168. Биологический энциклопедический словарь Текст. / Ред. М.С. Гиляров.-М.: «Советская энциклопедия», 1989. — 863 с.

169. БЭС: языкознание Текст. / Главн. ред. В.Н.Ярцева. — 2-е изд. — М.: Б.Р.Э., 1998.-685 с.

170. БЭС: философия, социология, религия, эзотеризм, политэкономия Текст. / Главн. науч. ред. и состав. С.Ю. Солодовников. — Минск: МФЦП, 2002. 1008 с.

171. Всемирная энциклопедия: Философия XX век Текст. / Главн. науч. ред. и состав. A.A. Грицанов. — М.: Аст., Мн: Харвест, Современный литератор, 2002. 976 с.

172. Ивин, A.A., Никифоров, A.JI. Словарь по логике Текст. / A.A. Ивин, A.JI. Никифоров. — М.: Гуманитар, изд. центр «Владос», 1997. — 383 с.

173. КСКТ. Краткий словарь когнитивных терминов [Текст] / Под общ. ред. Е.С. Кубряковой. М., 1996. — 245 с.

174. Лексическая основа русского языка: Комплексный учебный словарь Текст. / Под ред. В.В. Морковкина. М.: Рус. яз., 1984. — 1168 с.

175. Литературная энциклопедия терминов и понятий Текст. / Гл. ред. А.Н. Николюкин. М.: Интелвак, 2001. — 1596 с.

176. Маковский, М.М. Этимологический словарь современного немецкого языка Текст. / М.М. Маковский. М., 2004- 630 с.

177. Новая философская энциклопедия Текст. / Науч. ред. М.С.Ковалева, Е.И. Лакирева и др. В 4-х томах. Т.З. -М.: Мысль, 2001. 693 с.

178. Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. Первый выпуск Текст. / Под общим рук. акад. Ю.Д. Апресяна. — М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. 552 с.

179. Deutsches Universalwörterbuch A— Z Text. — Mannheim/ Wien/ Zürich: Dudenverlag, 1989.- 1816 S.

180. Herkunftswörterbuch der deutschen Sprache Text. — Mannheim/ Wien/ Zürich: Dudenverlag, 1999.- 839 S.

181. Langenscheidts Großwörterbuch Deutsch als Fremdsprache Text. — Berlin: Langenscheidt KG, 2002 1216 S.

182. Peltzer, Karl, Reinhardt, Normann von. Das treffende Wort. Wörterbuch sinnverwandter Ausdrücke und Redewendungen Text. / K. Peltzer, N. von Reinhardt. Gondrom (ohne Jahr). — 695 S.

183. Synonymwörterbuch. Sinnverwandte Ausdrücke der deutschen Sprache Text. -Leipzig, 1971.-643 S.

184. Wahrig, Gerhardt. Deutsches Wörterbuch Text. / G. Wahrig. München: Bertelsmann Lexikon Verlag GmbH, 1992.-1493 S.

185. Wörterbuch der deutschen Gegenwartssprache Text. / Hrsg. von Ruth Klappenbach und Wolfgang Steinitz. — Band 5. — Berlin: Akademie-Verlag, 1976. -4012 S.

186. Wörterbuch der Medizin Text. / Herausgegeben von OMR Dr. med. Herbert Schaldach. 5, überarbeitete und erweiterte Auflage. — Berlin: Veb Verlag Volk und Gesundheit, 1973. 880 S.

187. ИСТОЧНИКИ ИЛЛЮСТРАТИВНОГО МАТЕРИАЛА

188. Apitz, В. Nackt unter Wölfen Text. / B. Apitz. Berlin: Verlag Volk und Welt, 1975.-379 S.

189. Boll, H. Mein trauriges Gesicht Text. / H. Boll. Moskau: Verlag Progress, 1968.-366 S.

190. Bredel, W. Die Prüfung Text. / W. Bredel. Berlin: Aufbau-Verlag, 1976. -303 S.

191. Hofe, G. Roter Schnee Text. / G. Hofe. Berlin: Verlag der Nation, 1972. -556 S.

192. Noll, D. Die Abenteuer des Werner Holt Text. / D. Noll. Berlin: AufbauVerlag, 1980.-371 S.

193. Remarque, E.M. Die Nacht von Lissabon Text. / E.M. Remarque. — Berlin: Aufbau-Verlag, 1976. 304 S.

194. Remarque, E.M. Im Westen nichts Neues Text. / E.M. Remarque. Köln: Verlag Kiepenheuer — Witsch, 1998. — 219 S.

195. Remarque, E.M. Der schwarze Obelisk Text. / E.M. Remarque. Sankt-Petersburg, 2005. — 480 S.

196. Seghers, A. Das siebte Kreuz Text. / A. Seghers. — Berlin: Aufbau-Verlag, 1971.-411 S.

197. Seghers, A. Die Toten bleiben jung Text. / A. Seghers. — Berlin: AufbauVerlag, 1973.-595 S.

198. Thürk, H. Die Stunde der toten Augen Text. / H. Thürk. — Berlin: Das neue Berlin, 1970.-404 S.